Но, несмотря ни на что, и сегодня скульптор, жизнь которого складывалась из многолетних трудовых будней, настроен на активное творчество.
ТАК ЗАКАЛЯЕТСЯ СТАЛЬ
Цымбал родился на Украине. Рос, как сам говорит, проказником и шалуном. Срывал с другими мальчишками уроки, а за несправедливую двойку мог разрисовать учителя в пух и прах.
В шестом классе он шибанул гильзой своего обидчика, сына председателя райисполкома. Не побоялся, чтобы другим неповадно было. Он, сын репрессированного, должен был уметь постоять за себя и не пасовать перед трудностями. В Великую Отечественную войну Анатолий Андреевич, будучи еще совсем мальчишкой, бежал на фронт. Он хотел, как тысячи других ребят, защищать Родину.
Особой школой жизни для Цымбала стала пятилетняя служба на флоте. Скульптор рассказывает:
— Нам каждый день давали по 50 граммов спирта, но алкоголиком я все же не стал…
На флоте Цымбал научился ценить дружбу и общаться с людьми. Девчонки тогда сходили с ума от формы в сине-белую полоску, а мужики, завидев моряка, кричали: «Свой человек!». Неудивительно, что именно тогда будущий скульптор женился.
Зинаида Ефимовна Денисова на протяжении всей жизни была не только супругой, матерью детей, но и подругой, опорой, поддержкой в «дни суровые». Это она постоянно была рядом, когда Анатолий Андреевич полгода в тяжелом состоянии провел в больнице.
— Никогда не думал, что жена уйдет в мир иной раньше… — сетует Анатолий Андреевич.
Анатолий Цымбал всю жизнь чувствовал, что ему не хватает образования. За плечами архитектурно-художественное училище, занятия в студии имени М. Ф. Гладунова, художественное училище. Будучи уже зрелым человеком, он заканчивает ОмГПИ.
Тем не менее, скульптор заявляет: «Я до сих пор продолжаю учиться».
Наверное, этот «зов знаний» заставил его, тогда студента Пензенского училища, занимающегося скульптурой, заглянуть в кабинет живописи. Цымбал взял в руки кисть и внес правки в одну из картин. То, что нужно! А когда любопытного и придирчивого студента спросили, зачем он пришел, тот не растерялся и ответил: «За знаниями!». Так, скульптор сдал живопись на «пять», притом умудрился утереть нос старшим коллегам.
Сегодня Цымбал продолжает заниматься живописью и к каждому дню рождения детей и внуков готовит картину. Эта страсть к кисти и краскам передалась внучке Ане.
Сразу после операции увлечение живописью спасало скульптора от «тоски по искусству». Тогда у Анатолия Андреевича купили две работы поляки, и один этюд отправился в Новую Зеландию.
— Для меня это было неожиданностью. На такой успех я никак не рассчитывал…
ЕГО СУДЬБЫ КОСНУЛСЯ БОГ
История Цымбала о времени, проведенном в больнице, потрясает. Когда скульптор находился в состоянии клинической смерти, вокруг него кружили черти. Ему даже виделись собственные похороны.
— Много народа, цветы… мои руки сложены на груди. Понимаю: я лежу в гробу. Потом вижу лицо жены, она выглядывает из-за двери — на меня смотрит…
Каким чудом Анатолий Андреевич вернулся к жизни, одному Богу известно. Похоже, действительно какие-то сверхъестественные силы коснулись судьбы этого человека. Когда он уже очнулся, лежа на больничной койке, увидел голубой луч, коснувшийся его:
— Он то приближался ко мне, то отдалялся. Только я подумал, как с ним хорошо, луч исчез.
Потом зашла медсестра и, выслушав пациента, сказала:
— Анатолий Андреевич, Вы встретились с Богом…
«ТРУД БЕЗ ИСКУССТВА — ВАРВАРСТВО!»
Глядя на Цымбала, я подумала, что жизнь не поздно начинать и в 75 лет. Когда скульптор говорил о своих работах, у него то по-детски блестели глаза, то в голосе появлялось возмущение, то все лицо будто принимало выражение глубокой задумчивости…
«Труд без искусства — варварство!» — заявил Д. Рескин. Вторя ему, хочется задать вопрос: «Что же тогда искусство без искусства?».
Хотя подобное «сверхварварство» встречается сплошь да рядом, Анатолий Андреевич никогда не допускал его в своем творчестве. К сожалению, пока добрую часть работ скульптора можно увидеть лишь в его мастерской или на выставках. Памятник Врубелю не перелит в металл, установление памятника погибшим в Северо-Кавказском регионе затягивается.
Незавидная участь и у другой работы — «У войны не женское лицо», памятнику Герою Советского Союза Лизе Чайкиной. Эта скульптура — олицетворенная скорбь, воплощение печали, боли, горечи, грусти… Но кого-то уважение к прошлому, к памяти не остановило. Остается только надеяться, что Лиза (так ласково, как родную, ее называет Анатолий Андреевич), которой охотники до металла оторвали голову, будет восстановлена.
У Цымбала есть еще одна давняя и неосуществленная мечта: установить в Омске скульптуру Тараса Шевченко. А ведь его с удовольствием хотела перекупить Канада после Всемирного конгресса. Анатолий Андреевич вспоминает:
— Тогда нас переполняло чувство патриотизма… Я делал его для Омска, потому иностранцам отказал.
А то бы красовалась фигура кобзаря работы скульптора из Сибири на одной из улиц Торонто!
ГЛАЗА ПОКАЗАЛИ ЯСНУЮ ДУШУ
Говорят, чужая душа — потемки. Но я, вопреки этому суждению, увидела через зеркало души — глаза омского скульптора — очень ясную душу.
Сегодня, как и десятки лет назад, Цымбал, я уверена, не щадя себя, защитил бы униженного и оскорбленного, заслонил бы от ударов жизни слабого и не отдал бы на растерзание Родину…
Рассматривая фотографии своей молодости, Цымбал произнес, указывая на грудь:
— Даже что-то защемило… здесь…
В душе у вас защемило, Анатолий Андреевич, в душе…