— Клав, слышь что?! Вчерась из Исилькуля родственница приехала. Такие страсти рассказывает!..
— Убили, что ль, кого?
— Да нет! Мальчонку в подвале родная мать цепями к столбу привязала и оставила на несколько дней!
— Свят! Свят! Разве ж можно так над дитем издеваться!..
Этот разговор бабушек-торговок я подслушала на Центральном рынке в Омске. Людская молва разнесла почти за двести километров страшную историю о матери-изверге. Я приехала в Исилькуль. Все оказалось правдой. Вернее, почти все…
Саша! Что это так Женька вопит?! — крикнула из ограды своему супругу пенсионерка Раиса Ивановна Гапонова.
— Да не обращай внимания! — ответил Александр Петрович.
— Видно опять мать с отчимом чего-то не поделили! Угомонятся.
На следующий день Раиса Ивановна к шуму, что исходил от соседей, живущих через дорогу метрах в пятидесяти, особо не прислушивалась: хозяйство, огород — не до соседских распрей. А к вечеру вышла отдохнуть на завалинку — и опять…
— Слышу, — рассказывала она уже мне, — Женечка палкой стучит. Да сильно так! И плачет, и все зовет то «бабу Аю», рэ-то еще не выговаривает, то мамку кличет. Ну я опять вмешиваться не стала. Наташка-то с Юркой частенько скандалят. Первую ночь из-за мальчишки не спала и вторую глаз не сомкнула — хоть и далеко, а все равно слышно, как он кричит. Еще мужу сказала: мол, сами пусть ругаются, но почему мальчишку домой не забирают. Он то ли в сарае, то ли во дворе кричал.
— А наутро, — подхватил рассказ жены Александр Петрович, — я не выдержал. Обошел вокруг дома и понял, что Женька в холодной кладовой сидит, а родителей-то и нету. И вдруг до меня дошло: ведь Наташка с Юркой вроде как в Омск собирались. Неужто уехали и мальчонку одного оставили?!
Из объяснений Натальи С. сотруднику Исилькульской межрайонной прокуратуры.
«8 апреля я и мой гражданский муж Юрий К. уехали в Омск. Сына оставить было не с кем, взять его с собой тоже не представлялось возможным, а потому я заперла его в кладовой, пристроенной к дому. Вернулись мы 10 апреля в 11 часов дня».
Однако Александр Петрович и Раиса Ивановна 10 апреля в 11 часов дня ни Наталью, ни Юрия не видели. Женя продолжал кричать и плакать. Тогда 70-летний пенсионер пошел к управляющему — сам войти в ограду не решился: больно уж натянутыми были отношения в последнее время с соседями. В 3 часа пополудни в деревню приехал Жанбота Жумабеков, старший участковый инспектор Исилькульского ГОВД, майор милиции. Выслушав старика Гапонова, он, ни минуты не раздумывая, посадил его в машину, заехал за родственницей Натальи С., и уже втроем они направились спасать мальчишку.
— К дому не подъехать, — говорит Жанбота. — Снег, сугробы, кое-как я в ограду забрался. Осмотрел веранду, приметил, что рама в оконце только на гвоздях держится, выставил ее, скинул тужурку и влез внутрь.
Крики Женечки доносились из кладовой. Двери ее были туго закручены проволокой. Участковый открутил ее и…
— Мальчишка ко мне, как к родному, кинулся, — продолжает он. — Весь мукой перепачканный, кровь на губах, видно, в темноте стукнулся обо что-то, холоднющий — кладовка-то не отапливается, а на улице минус 5-6. Обнял меня, притих сразу, пригрелся, успокоился. 27 лет в милиции работаю, но такого не видел. Со скотиной лучше обращаются!
Две ночи и три дня провел трехлетний мальчишка в холодном темном аду. Голодный, брошенный матерью.
— У меня сердце кровью облилось, — всхлипывает родственница, к которой отвезли мальчика, — когда я его за стол посадила. Как волчонок на еду набросился. А часов в семь вечера Наталья объявилась, да еще на меня и набросилась: мол, не лезь не в свое дело и вообще отдавай сына…
Наталья родила Женю будучи школьницей, когда училась в 11-м классе. От кого? Знает лишь она. Тогда она жила в Тюменской области. Когда сынишке исполнился годик, напросилась в деревню Ночки Исилькульского района к родственнице. До ноября 2000 года жила на полном ее содержании, пока не встретила Юрия. Сошлась с ним, потом разругалась, сошлась с другим парнем. Но втихую от него продолжала бегать к Юрию и вскоре снова перебралась к нему. Все это мне рассказали сельчане. Ведь известно, что в деревне каждый на виду. О Наталье и ее сожителе идет не очень хорошая слава. Мало того что они из-за пустяков переругались со всей округой, так еще и между собой не очень ладят.
По словам деревенских, как только Наталья с Юрием передерутся, так она бегает, кричит, что Юрка и ее бьет, и сына. Как помирятся — так лучше ее Юрочки на свете нет. И за сыном-то он как за родным ходит, и ее-то чуть ли не на руках носит.