Даже снаружи — кирпичная коммуналка в округе улицы Бархатовой смотрится ужасающе. Подъездных дверей нет, как, впрочем, и окон в некоторых квартирах. Еще на подходах к дому чувствуешь, какое зловоние исходит из подъездов.
— Это еще что! Вы бы летом здесь побывали. Жильцы мусор прямо на лестницы выбрасывают. Все это гниет. Тут в округе такой смрад стоит. Куда мы только не жаловались и не сообщали, — возмущается Галина Петровна из соседней пятиэтажки. — ЖЭК ничего сделать не может.
Пока я стояла перед общей дверью первого этажа и пыталась до кого-нибудь достучаться, меня дважды обматерили одни и те же пьяные мужики с верхнего этажа.
— Че надо здесь? Че вы туг стоите? Идите отсюда подальше.
Достучаться до обитателей секции № 1 мне все-таки удалось. Какой-то прохожий согласился мне в этом помочь. Он долбанул по двери так, что, казалось, рухнут стены. Железную дверь открыл парень. На вид лет пятнадцати, зовут Николай. За ним вышел еще один, как две капли похожий, но чуть младше.
Первая комната налево — общая кухня. Сейчас она никак не используется, иногда там развешивают белье.
— Сюда проходите, — произнес тот, что постарше. — Здесь все и было. Вот… на этом месте.
От его спокойствия было как-то не по себе. Парень указал на темное пятно у стены. Рядом с кровавым пятном стояла оконная рама.
— Видите, сбоку на раме кровь. Это еще убрали. Первые три дня тут лужа была, — продолжал Николай.
— Нас обоих дома не было, — заговорил второй мальчик по имени Миша. — Папкин друг со второго этажа говорит, что крик слышал. К нам спустился, но было поздно.
После этих слов я поняла, что разговариваю с детьми убитой женщины. Меня охватил натуральный ужас. А начатый рассказ тем временем продолжался.
— Ко мне в ПАТП прибежали девчонки из двора. Говорят, так, мол, и так. Мать твою убили. Дома бабушка была, соседи — никто ничего не знает.
41-летняя женщина, мать двоих сыновей, жила в этой комнате (а всего в секции их шесть) почти всю свою жизнь. Последние годы не работала, сидела дома на инвалидности. Соседи частенько жаловались друг другу на ее сварливый характер и неуживчивый нрав. Больше всех доставалось 16-летнему соседскому сыну. Еще в детстве врачи поставили Жене серьезный диагноз: заболевание почек.
— Что вы хотите, инвалид детства. Хиленький ребенок, к тому же во всем ограниченный: и в играх, и в увлечениях. Он на кухне эту грушу боксерскую повесил и долбил дни напролет, — рассказала одна из соседок по подъезду. — А она ему не разрешала. Не так давно вообще сорвала ее и выкинула.
В четверг, 20 ноября, семья Жени пошла в кинотеатр «Первомайский» на дневной сеанс столь популярного сейчас фильма «9 рота». Фильм произвел на родителей, да и на самого мальчика, огромное впечатление.
По дороге домой взрослые зашли в магазин, потом на почту. А сына отправили домой. Женя вернулся в квартиру один. И здесь же в коридоре встретился с ненавистной соседкой. Из-за чего разгорелся конфликт — известно. Из-за злосчастной груши. Крики, ругань — спор продолжился на общей кухне.
Парень отлучился в комнату лишь на несколько минут. Вернулся уже с ножом. Один удар в спину, другой…
Судебные медики констатируют, что все ножевые удары были смертельными: в сердце, в левое легкое. Уже бездыханному телу Женя попытался отрезать голову. Нож сломался надвое.
Придя в себя, он выскочил в окно первого этажа на улицу. И побежал… в милицию. В этом же доме, только с обратной стороны располагается участковый отдел милиции.
— Когда мы приехали на место, — вспоминает следователь Советской прокуратуры Алексей Заветный, — в отделении сидел парень. Вся одежда, руки в крови.
— Я убил соседку, — признался он. — Я не знаю, я не хотел. Помню только, как нанес первый удар…
Не исключено, что убийство было совершено в состоянии аффекта. Следствие назначило 16-летнему подозреваемому психиатрическую экспертизу.
Имя подозреваемого изменено.