СТОЛИЦА В ГОСТЯХ У ПРОВИНЦИИ

В третий раз в нашем городе показывают «золотомасочные» спектакли лучших театров страны, таких как Театр под руководством О. Табакова, МТЮЗ, Театр им. А. С. Пушкина, МДТ, Спб

В этом году благодаря поддержке правительства Омской области спектакли покажут не только на сценах Омска, но и в Таре.

Омичи увидели как спектакли классических репертуарных театров, так и кукольные постановки.
Это «Сказка о царе Ироде, или Вертепшик» Омского театра куклы, актера, маски «Арлекин» и два спектакля хакасского национального театра кукол «Сказка» — «Иуда Искариот. Предатель» и «Старик и волчица».

Среди восьми заявленных валя «Золотая маска», вполне закономерно, потому что в жизни и так обхохочешься. Для Тараторкина приезд в наш город — событие особое. Георгий Георгиевич вот уже несколько лет подряд летает над нашим городом в Иркутск на театральное «свидание» с белым генералом Колчаком. «Теперь, когда я побывал в Омске и постоял в его кабинете, мне и вам не страшно показаться в этой роли», — признался актер на пресс-конференции, собравшей журналистов, актеров и режиссеров, как оказалось, для очень серьезного разговора.

В конце 90-х годов начал муссироваться вопрос, связанный с тем, что Москва самодостаточна по отношению к «Золотой маске». Были даже мысли о том, что провинция должна придумать свой фестиваль. Но, слава Богу, эти разговоры быстро закончились, потому что все признали, что создание единого театрального пространства — это тоже одна из функций фестиваля. В одной из недавно вышедших статей Марины Давыдовой написано: «У нас на московском острове — неплохо. Но как только узнаешь раз в год, что творится на большой российской земле, — так и начинаешь кручиниться». Не кажется ли вам, что это очень «лихо» сказано по отношению к большой российской провинции?

ГЕОРГИЙ ТАРАТОРКИН:

— Для меня подобное начало разговора — не самое естественное. Эта цитата – всего лишь субъективное мнение автора. Когда в 1994 году рождался этот фестиваль, то среди прочих намерений было и желание сохранить общее театральное пространство. Вы правы, действительно были разговоры о том, что пусть Москва и Петербург выясняют между собой отношения в системе театральных ценностей, и пусть будет отдельная «планида» периферийной театральной жизни. На протяжении 13 лет жизни фестиваля ведется летопись театральной жизни. Это живой, прозрачный и открытый процесс. Каждый фестиваль — это не подведение итогов какого-то отдельного театрального коллектива или конкретной актерской судьбы. Как вы знаете, иногда на фестивале сталкиваются крупнейшие актеры и новички, и побеждают последние. Когда меня спрашивают: «А чем предыдущая «Маска» отличалась от нынешней?», я отвечаю: «Тем, что эта — 13-я, а значит уникальная, принадлежащая единственному и неповторимому театральному сезону, вошедшему в нашу летопись». Исходя из анализа этой «летописи», мы можем понять, какие возникают тенденции, что отмирает, но хотелось бы сохранить, и так далее. Но могу сказать, что мы бесконечно рады тому, что здесь вот уже в третий раз будет проходить показ лучших спектаклей «Золотой маски».

ОЛЕГ ТАБАКОВ:

— Я могу посоветовать вам только не обижаться на подобные слова. Время все расставляет на свои места. Утверждение Марины Давыдовой о том, что театры Москвы, Петербурга и регионов не равны — вообще не предмет для разговора. Все равны перед Богом, а способности у нас у всех — разные. Если попытаться ответить серьезно на ваш вопрос, то это, прежде всего, говорит о воспитанности человека.

— Олег Павлович, трудно ли руководить двумя театрами и сохранять их непохожесть? Нет ли риска, что они станут перекликаться между собой? И второе: сейчас появилась тенденция, когда актер руководит театром…

— Никакой я не руководитель, я кризисный управляющий, генерал из ведомства Сергея Шойгу. Сел я в это кресло по беде: ушел из жизни ОлегЕфремов. Но если бы я знал фамилию человека, который способен вывести театр из беды лучше, чем я, я бы назвал его. Это не завышенная самооценка, а знание дела. А по поводу того, трудно или нет, то я -человек честолюбивый и если буду понимать, что какой-то из театров страдает от такого положения, то сокращу зону действий. Благо, что мне есть на чем сосредоточиться: дочери младшей год и три недели. Собираюсь открыть школу для одаренных детей, скоро войдет в строй новое здание подвального театра. А насчет того, что артисты руководят театрами… Так это не от хорошей жизни. Разве вы не замечаете, что молодые желают только опылять цветы и сохранять отсутствие зависимости? Ваш первый вопрос напоминает мне ситуацию когда говорят: «Скажите, а разве это справедливо, что у него же есть театр, а вы все время в подвале играете?!» Дело не в том, в каком помещении мы играем, а дело в том, сколько зрителей в нем сидит. Трудно ли? Конечно, трудно. Больше никто двумя театрами не руководит. Я думаю, что мне бы еще цирк открыть…

— Скажите, почему ряд режиссеров как будто сознательно игнорирует участие в «Золотой маске»?

Олег Табаков:

—Для меня «Золотая маска» вовсе не означает, что это — истина в последней инстанции в избранном мной ремесле. Хочешь — принимай участие, хочешь — нет. Нравиться всем — нельзя. Это дурной тон. Я не всегда вижу ответы на свои вопросы в решениях «Маски». Я, например, считаю, что лучший спектакль, который я видел за три-четыре последних года, — это «Рассказ о семи повешенных», однако «Маска» считает по-другому. Ну и что? Но я-то считаю так! И я им свою премию дал!

— Олег Павлович, вы сами были лауреатом многих премий. Какая самая дорогая для вас и осталось ли что-нибудь такое, где вас на ваш взгляд, не заметили?

Олег Табаков:

— Моя первая премия — это часы «Победа» за роль в дипломном спектакле. Не без оскорблений там было. На часах было написано: «О. Н. Табакову», потом это стерлось, а память осталась. С другой стороны — любимым актером моего старшего сына Антона был Андрей Миронов (это я ищу мотивы для своей ущербности). С третьей стороны — меня всегда баловала жизнь. Я в неполном зале играл всего раз двадцать, и то из них четыре спектакля в Карагандинской области в недостроенных коровниках. А премии мне сейчас дают регулярно. Многие ушли, и количество соискателей сокращается. Но все-таки не надо к этому относиться слишком серьезно. Моя защита — полный зрительный зал. Я на сцене — 50 лет, и не все здесь присутствующие столько прожили. У Светлова есть такие строчки: «Все меня встречают, провожают. Кажется, меня уже почетом, как селедку луком, окружают». Разговор хочу закончить стихами этого же поэта: «Упущенных побед немало. Одержанных побед — немного. Но если можно бы сначала жизнь эту вымолить у Бога. Хотелось бы, чтоб было снова упущенных побед немало. Одержанных побед — немного».