В ожидании справедливого приговора пенсионерка Анна Кутузова провела в следственном изоляторе полгода. После вынесения оправдательного вердикта пожилая женщина обратилась в суд и потребовала справедливой компенсации за нанесение морального вреда и подорванное здоровье.
САЖАТЬ, НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ
В октябре 2005 года у Анны Кутузовой зверски убили мужа. Неизвестный садист нанёс ему около 10-ти ударов ножом, отрезал половые органы. Труп она обнаружила, вернувшись от сестры, у которой загостилась до утра. Насмерть перепуганная, Анна Васильевна сразу же вызвала милицию и сообщила оперативникам, что во время её отсутствия муж явно принимал гостей: телевизор был передвинут со своего привычного места, в комнате остались следы шумного застолья. Однако, несмотря на алиби, в убийстве заподозрили именно её. Уже на второй день после трагедии Анну Кутузову и её сестру Любовь Лысенко с пристрастием допрашивали. По словам обеих женщин, признательные показания у них выбивали.
— «Полторашками» с водой меня лупили по почкам, жгли сигаретами ягодицы, — с дрожью в голосе вспоминает Анна Кутузова. — Заталкивали в задний проход резиновую дубинку, подвешивали на наручниках… Издевательства длились несколько часов.
Не выдержав пыток, женщина подписала признательные показания. Оговорила сестру и избитая Любовь Лысенко.
В следственном изоляторе, куда отправили Анну Кутузову, она сразу же сообщила начальству о побоях. Был назначен медицинский осмотр, который подтвердил: на теле женщины действительно имеются многочисленные синяки и ожоги. Написала заявление в прокуратуру и Любовь Лысенко. По данным фактам была проведена проверка, но виновных, как водится, не нашли.
— Уже на следствии Анна Кутузова и Людмила Лысенко отказались от выбитых под пытками признаний, говорили о побоях на суде, — рассказывает адвокат Кутузовой Владимир Неупокоев. — Обвинение строилось лишь на показаниях одной свидетельницы, явно сомнительных. Никакими прямыми уликами следствие не располагало. Тем не менее Анна Кутузова провела в следственном изоляторе полгода.
ИЗ ТЮРЬМЫ — В БОЛЬНИЦУ
Сменить заточение на подписку о невыезде удалось, когда выяснилось, что главный свидетель обвинения — психически нездоровый человек и доверять его показаниям нельзя. С этого момента уголовное дело тянулось ещё два томительных года: следственные органы тщетно пытались найти новых свидетелей, а пожилая женщина жила в постоянном страхе, каждую минуту опасаясь, что её вновь отправят в тюрьму. И только в апреле 2008 года суд, наконец, вынес окончательный вердикт: Кутузову Анну Васильевну оправдать.
Но беды её на этом не закончились. Вскоре после выхода из тюрьмы врачи поставили ей страшный диагноз — рак. Оправившись от операции, Кутузова обратилась в суд с иском о признании действий сотрудников правоохранительных органов незаконными и компенсации морального вреда. В своём заявлении Анна Васильевна указала, что тяжёлое онкологическое заболевание стало прямым следствием пережитого стресса и пыток, и запросила в качестве компенсации два миллиона рублей. Однако суд, приняв во внимание результаты прокурорской проверки, преступных действий сотрудников милиции не признал. Не усмотрели служители Фемиды и причинно-следственной связи между подорванным здоровьем пожилой женщины и тюремной камерой. Анне Кутузовой удалось добиться лишь компенсации за незаконное содержание под стражей. Её полугодовое заточение суд оценил в 150 000 рублей — по 25 000 за каждый месяц тюремного ада.
Слово адвокату:
Владимир НЕУПОКОЕВ, защитник Анны Кутузовой:
— Для российской юридической практики такое решение суда — вполне обычная вещь. Ущерб потерпевшим выплачивается из федерального бюджета, а «государеву казну» в стране берегут. Люди, ни за что натерпевшиеся в тюрьмах, получают мизерные компенсации. Зато чиновник, обидевшийся на какую-нибудь газету, за моральный ущерб запросто высуживает миллион.
Такая разница в цифрах не может не вызывать недоумения. Поэтому неудивительно, что когда россияне обращаются за защитой в Европейский суд по правам человека, они выигрывают совершенно другие суммы — даже сотни тысяч евро. Иначе подходит Европейский суд и к определению противоправных действий сотрудников правоохранительных органов. Позиция суда однозначна: если гражданин зашёл в милицию здоровым, а вышел оттуда с синяками, и задержавшая его сторона не смогла объяснить причину появления травм — значит, в милиции применялись пытки. Но в России такие юридические нормы, к сожалению, пока не прижились.