Сторож Михаил Алексеевич Дудкин, выйдя на очередное дежурство, и не помнил, что два дня назад сделал замечание одному из воспитанников.
Тогда он абсолютно спокойно сказал 18-летнему Максиму Д.: «Парень, ты бы не шлялся по территории. Ведь стемнело уже, пойди спать ложись». Он-то не помнил, зато Максим хорошо запомнил этот инцидент и затаил обиду.
— Дудкин меня обидел сильно, — сообщил он своим троим дружкам. — Придёт на дежурство, мочить его пойдём.
К убийству готовились тщательно. Весь день. Нашли электрические шнуры, набрали камней, приготовили увесистую палку. Вечером ни один из четверых спать так и не лёг. А наутро кто-то из воспитанников, проходя мимо сторожки, закричал: «Здесь кровь!».
Администрация интерната бросилась на поиски сторожа. В сторожке всё было перевёрнуто вверх дном, кругом кровь. Ни Михаила Алексеевича, ни его «девятки» ни на территории, ни за ней никто не нашёл. Директор позвонила в милицию. Уже в два часа дня сыщики обнаружили «жигули» сторожа в нескольких километрах от интерната. Машина сгорела полностью. Через несколько часов под шкафом одной из спален была найдена одежда Максима Д., забрызганная кровью. Ещё через некоторое время 17-летний Николай, уроженец Чукотки, воспитывавшийся в интернате, начал говорить оперативникам о событиях ночи с 29-го на 30-е сентября.
Расследованием убийства занялись следователи следственного отдела города Омска Максим Фролов и Роман Оляницкий. Корреспондент «Вашего ОРЕОЛА» присутствовала во время процедуры проверки показаний подозреваемых на месте. Вернее, троих из них, тех, что уже совершеннолетние.
На территорию интерната меня никто не пустил. Когда я позвонила директору, та ответила коротко: «Никаких комментариев» и бросила трубку.
Итак, подозреваемых четверо. С каждым из них следователи работали отдельно. Дождалась, когда первого, Владимира М., вывезут за территорию, поехала следом. Наша процессия остановилась неподалёку от посёлка Северного. Пока суть да дело, Роман Оляницкий пересказал то, что ему уже было известно от подозреваемых.