Омский народный хор, группа «Белые медведи», духовые коллективы, пройдя при входе в театр личный досмотр на наличие металлических предметов, приветствовали гостя. Концертная программа состояла и из военных песен («День Победы» Тухманова), и из сугубо мирных номеров («Вальс цветов» из балета «Щелкунчик»). Зрителей было немного, и они расположились недалеко от сцены, так что артистам не составило труда их хорошо рассмотреть. Ким Чен Ир очень тепло реагировал на все концертные номера. Одетый в строгий френч — то ли гимнастерка, то ли косоворотка, он сидел рядом с Полежаевым и не сводил глаз со сцены. Даже если предположить, что ему не нравилось — он просто вел себя деликатно по отношению к артистам. Рядом находилась бдительная охрана. Были в зале и представители прессы — но близко к Вождю их не допустили.
Омский народный хор не впервые выступал перед первыми лицами коммунистической Кореи. Еще в 1960 году коллектив гастролировал по Китаю и Корее и дал множество концертов в столицах и сельской глубинке этих стран. Среди артистов из уст в уста передается легенда о том, что во время первых гастролей в Корею, тогда совсем еще ребенок Ким Чен Ир влюбился в солистку коллектива танцовщицу Зою Кондратьеву. Наш корреспондент разыскал в Омске Зою Степановну и расспросил ее о гастролях 1960 года.
— В Омский народный хор я пришла в 1958 году. Хореографической подготовки у меня не было никакой, одни только природные данные. «Самородок», как принято было говорить тогда, — рассказывает Зоя Степановна.
Да и о какой хореографической подготовке могла мечтать воспитанница детского дома, сирота, прошедшая обучение лишь в ФЗУ? Тогда в коллективе шла смена состава, 30-летних «стариков» уволили, набрали талантливую молодежь — и уже через год хор успешно гастролировал в Европе. В конце лета 1960 года группа солистов поехала в турне по Китаю и Корее.
— Китайские гастроли мне запомнились больше, и отнюдь не с хорошей стороны, — вспоминает Зоя Степановна. — Бедность, нечистоплотность, дикость китайцев были просто поразительны. Выступать приходилось и в сельской глубинке. Приезжаем в какой-нибудь «очаг культуры», а там грязь, вонь ужасная. И угощение подстать — змеи, черви. Не то что съесть — от одного вида этих блюд тошнило.
Китайцы справляли нужду буквально под ноги, прямо на улицах, а потом ходили по этому. «Китайские» запахи еще много месяцев преследовали артистов.
В Корее все оказалось иначе: чистые гостиницы, более привычная еда. Хор пробыл в этой стране всего несколько дней и особыми впечатлениями не обогатился, особенно по сравнению с китайской частью поездки. В профессиональном плане — да, сотрудничество оказалось полезным. Корейские хореографы поставили свои номера для омичей, сибиряки работали с корейскими коллективами. Главное впечатление — поразительная бедность.
— Я вообще никакой даже безделушки не привезла из Кореи, — вспоминает Зоя Степановна, — и не помню, были ли у нас деньги. Давали нам талоны, которые можно было отоварить только в посольском магазине. Впечатлений от встречи с первыми лицами государства тоже не осталось. Все в одинаковой военной форме, все низкорослые и чернявые — я их даже отличать один от другого не научилась. Может, и подходил ко мне Ким Чен Ир — не помню. Только одна фотография от той поездки и осталось.
На ней омичи на фоне поезда. Почти в центре — единственный кореец. Справа — Зоя, по-свойски держит его под руку. Как зовут корейца — Зоя Степановна не то чтобы не помнит, а просто никогда не знала. Может, это и есть Ким Чен Ир, пораженный красотой и талантом белокурой сибирячки (единственной блондинки в коллективе).
— Откуда пошли слухи о горячей и чистой любви сына правителя ко мне — не знаю. Скорее всего, кто-то напутал, а другие подхватили легенду. Вот в Австралии была любовь.
В Зою влюбился один редактор сиднейского цветного журнала. Он не делал комплиментов или подарков, а просто очередной номер журнала посвятил России, Омскому народному хору. И со всех страниц австралийцам улыбалась белокурая танцовщица Омского народного хора Зоя Кондратьева.