О постигших планету в 1986 году несчастьях, на которые так богат был тот год, наверняка предупреждал еще Нострадамус: ураганы, смерчи, землетрясения, гибель «Челленджера», обезумевший атом Чернобыля… А в последний день лета, точнее, в ночь с 31 августа на 1 сентября, «черным» стало и Черное море.
Мы тогда еще недоверчиво вслушивались в косноязычную речь Горбачева. Но дух свободы уже витал над страной. И, наверное, лучше всего его можно было ощутить, отправившись в путешествие. На зарплату тогда можно было позволить себе Черноморский круиз. И омичка Людмила Софийчук решила отправиться в путешествие из Одессы в Батуми и обратно на знаменитом, но, как выяснилось, злосчастном лайнере. Кроме нее, на борту «Нахимова» находилось еще 25 омичей.
Для 10 из них этот круиз оказался последним.
Пароход «Адмирал Нахимов» был построен спустя 13 лет после гибели «Титаника» на германской судоверфи «Бремен-Вулкан». «Берлин» — это имя он носил вплоть до 1945 года, до тех пор, пока над ним не сомкнулись волны Балтийского моря. Восьмипалубному плавучему городу водоизмещением 23500 тонн в годы минувшей войны пытались поручать ответственные миссии, затем он служил немцам в качестве плавучего госпиталя. В апреле 1945 года «Берлин», торпедированный английской подводной лодкой, затонул. Судно в таком состоянии — лежащим на дне — получила наша страна в счет репараций после поражения фашистской Германии. Его подъем был осуществлен в 1948 году. Тогда казалось, что лайнер ждет новая большая жизнь.
Злая ирония судьбы настигла невезучий пароход врасплох, или он действительно уже был готов к списанию? История его гибели настолько нелепа, что это дает повод для поиска всевозможных роковых совпадений.
Многие исследователи склонны связывать их с несчастьями, преследовавшими самого адмирала, и корабли, унаследовавшие его имя.
28 июня 1855 года — штуцерной пулей смертельно ранен адмирал Павел Степанович Нахимов.
1897 год — у берегов Турции во время шторма гибнет грузовой пароход «Нахимов».
1905 год — в Цусимском сражении от боевых повреждений тонет броненосный крейсер «Адмирал Нахимов».
1986 год — вблизи Новороссийска после столкновения гибнет пассажирский пароход «Адмирал Нахимов».
Однако никакой мистики свидетель и участник черноморской трагедии — Людмила Софийчук -тогда не заметила. Ей лишь бросилось в глаза в первую ночь, что «старику» «Нахимову» куда как далеко по уровню комфортабельности до своего предшественника, муравейника миллионеров «Титаника». Обилие тараканов в коридорах и каютах судна удивило ее гораздо больше, чем весь этот люксовый советский корабль, на котором к тому времени успело побывать около двух миллионов туристов и который так любили снимать советские кинематографисты.
Новороссийский порт был второй остановкой «Нахимова». Первый день его пассажиры провели в Ялте, успели познакомиться с городом и друг с другом. Поскольку из Омска до Одессы Люда добиралась самостоятельно, на пароходе у нее не было знакомых земляков. Но с соседками по каюте — девушкой Леной и ее мамой — она быстро поладила.
День в Новороссийске для путешественниц пролетел незаметно и, вернувшись на судно, к моменту отплытия девушки и не думали отдыхать. Когда борт «Нахимова» протаранил груженный под завязку канадским ячменем сухогруз «Петр Васев», Людмила Федоровна вместе со своей новой подругой находились на верхней палубе. Здесь, на веранде, после встречи с ветеранами начались танцы, и девушки весело проводили время среди отдыхающих.
Многие пассажиры сидели в барах или готовились ко сну в каютах. Всего же на борту лайнера находилось, включая членов команды, 1234 человека.
Удар сухогруза пришелся в самое уязвимое место пассажирского парохода — в переборку между машинным и котельным отделениями. Взрыва не было, однако огромная пробоина в корпусе привела к тому, что судно размерами с 5-этажный дом затонуло буквально в считанные мгновения. Точнее, через 7-8 минут «Нахимов» ушел на почти 50-метровую глубину.
Столкновение произошло в 23.15. «Как раз вспоминает Людмила Федоровна, -объявили последний танец, и на веранде оставалось не так уж много людей». Надвигающейся на «Нахимов» громады его пассажиры в темноте не могли видеть, лишь почувствовали сильный толчок. Некоторые не смогли удержаться на ногах и попадали, ползком передвигались по скособочившейся палубе, пока их не начало смывать за борт быстро поднимавшейся водой.
В первые мгновения после удара, Людмила застыла на месте. Растерялась, впрочем, как и большинство пассажиров, которыми вначале никто даже не пытался управлять. Погас свет, и люди метались по кренившемуся на правый борт судну в поисках спасения или бессмысленно оглашали криками внезапно возникшую на месте ярко освещенного лайнера кромешную ночь.
Увидев на членах команды оранжевые спасательные жилеты, омичка вспомнила, что в каюте ей попадались на глаза точно такие же. Направившись туда, она оказалась в тесном коридоре, где метался в панике отчаявшийся корабельный народ. Не вынеся давки, Людмила повернула назад. Уже значительно позже она поняла, что удар сухогруза пришелся как раз в правый борт, где находилась ее каюта номер 107.
Люда побежала назад, на центральный вход, видимо, инстинктивно увидев в нем путь к спасению. Скорее всего, это случилось уже после того, как на судне включилось аварийное освещение. Вскоре судно полностью завалилось на правый борт. По громкой связи запоздало прозвучала команда: «Все на левый борт».
Разочарование ждало пассажиров, когда они бросились к шлюпкам. Лодки спускались на воду при помощи электрической тяги кроме того на них красовались огромные, наглухо закрашенные амбарные замки. Чтобы открыть их, требовалось немало времени и усилий. Не ведая этого, люди лезли наверх буквально друг другу по головам, висели на узкой лестнице ведущей на шлюпочную палубу.
Вскоре на воду полетели надувные спасательные плоты. Те из членов команды, кто не стремился спасать только собственную шкуру, помогали сойти на них напуганным пассажирам, подбирали оказавшихся в воде.
Людмила Софийчук пришла в себя только оказавшись в теплых волнах Черного моря. Еще стоя на палубе и цепляясь за поручни, она видела, как от накренившегося к самой воде правого борта «Нахимова», оттолкнувшись, отплыли несколько смельчаков. Однако не все были способны преодолеть 2 мили, отделявшие гибнущий корабль от берега. Женщину же волна буквально оторвала от погружавшейся в бездну опоры и потащила в воронку, возникшую на месте тонущего парохода, немилосердно вращая и осыпая ударами.
Преодолев сопротивление глубины, молодая омичка оказалась на поверхности. Измученная, с неслушавшимися руками и ногами. Чтобы не погрузиться в пучину вновь, Людмила стала оглядываться по сторонам в поисках плавучей опоры. Был страх утонуть. Была угроза попасть под винты стоявшего рядом «убийцы» «Васева». Звук его работающих машин слышался где-то совсем рядом. Другие очевидцы черноморской трагедии уверяют, что в море плавали отрубленные винтами руки и ноги пассажиров «Нахимова».
В робком свете южных звезд, освещавших место трагедии. Люда заметила, что рядом кто-то плывет. Она тут же решила, что не будет паниковать, чтобы не утянуть пловца, начав за него цепляться, на дно. Она уже видела, как не умеющие плавать пассажиры «Нахимова» топили в отчаянии тех, кто держался на плаву. Пытаясь только перевести дух, Людмила схватилась за плывущего человека, но почти тотчас отдернула руку. Пловец не подавал никаких признаков жизни, а вскоре его и вовсе отнесло в сторону от места, где пытался спастись на плотах корабельный народ.
Спасение было рядом, но на море начиналось волнение. Собрав последние силы, ухватившись за какую-то бочку, Люда доплыла до одного из плотов. Спустя несколько часов ее вместе с другими пассажирами подняли на катер, к утру доставивший спасенных в Новороссийск. Большинство людей было перепачкано краской, которой на борту лайнера для чего-то было припасено в огромном количестве. Некоторые, наглотавшись разлившихся по воде мазута и краски, получили отравления.
К счастью, пострадавших, которым требовалась срочная медицинская помощь, было меньше, чем ожидалось. В основном люди нуждались в немедленном человеческом участии, сочувствии и успокоении. И молодая омичка готова была помогать всем.
Тщетно пыталась Людмила, оказавшись на берегу, отыскать подругу. Лены не было в списках живых. Скорее всего, когда «Нахимов» начал тонуть, девушка побежала в каюту к матери. И одному Богу известно, что с ней было потом.
Для 423 человек это плавание стало последним. И еще долго после того, как «Нахимов» улегся на дно, он продолжал сеять смерть. В его чреве гибли и сходили с ума водолазы-спасатели. Лайнер лежал на боку, и потому его коридоры превратились в сложные лабиринты. Передвигаясь по ним, водолаз рисковал провалиться в распахнутую дверь каюты, получить удар внезапно сорвавшимся со стопора предметом, или наткнуться на леденящую кровь картину — тела пассажиров, застывших в последнем рывке на поверхность. Теперь известно, что «Нахимов» стал мрачной могилой для 65 человек.
Пережитая трагедия научила Людмилу Федоровну сопереживать. Три дня провела она с родными и близкими погибших, деля с ними величайшее горе утраты. Она оказалась пятнадцатой в списке выживших в этой страшной аварии омичей.
Сегодня Людмиле Софийчук известна судьба многих жертв и виновников черноморской трагедии. Бывая на омских кладбищах, она обязательно навещает знакомые ей могилы случайных попутчиков. И вряд ли кто-то осудит ее за то, что она сегодня стремится найти омичей, оставшихся в живых после этой трагедии. Тем, кто так и не сумел расстаться с тяжелыми воспоминаниями, и кого до сих пор живо интересует все, что связано с «Адмиралом Нахимовым», Людмила Федоровна предлагает через «Комсомолку» встретиться.
Кстати, Верховный суд СССР признал виновными в катастрофе на Черном море обоих капитанов, допустивших столкновение судов. Учитывая особую тяжесть совершенного ими преступления и исключительно тяжкие последствия трагедии, они были приговорены к 15 годам лишения свободы. Но уже спустя 6 лет, оба были амнистированы. Не исключено, что за ними стояли не менее, а может, куда более виновные в этом преступлении фигуры. Но их причастность к трагедии за давностью лет доказать нынче вряд ли удастся. В этой темной истории, в отличие от трагедии «Курска», всплытие, скорее всего, ничего уже не покажет.