О чем, собственно, речь
В сумме получилось чуть больше 40 тысяч километров. Это — вдоль северного побережья Азии (как выйдете из Обской губы — так направо), вдоль западного побережья Америки, до Галапагосских островов, затем через Панамский канал — в Атлантику, на Кубу, во Флориду, затем через океан (Бермудские острова, Азорские острова) к старушке Европе. Затем — Португалия, Франция, Нидерланды, Дания, Норвегия, Мурманск и вновь российское Заполярье. И в проливе Малыгина, в точке 73° северной широты и 73″ восточной долготы 5 сентября 2001 года в 9 часов вечера «Сибирь» замкнула колечко вокруг земного шара. Первый кораблик в истории мирового мореплавания, который совершил кругосветку с полным прохождением Северного морского пути. Дело пахнет Книгой рекордов Гиннесса.
Но поскольку корабли без людей пока еще не ходят, то позвольте представить вам наш экипаж.
Наш экипаж
Строго говоря, наш экипаж — это не только восемь участников экспедиции. Это еще и все, кто поверил в идею и помог ее осуществить. Это администрация Омской области, администрации российских городов и регионов по маршруту «Сибири». Нам бы пришлось весьма туго без их поддержки. А также и без тех, кто оснастил экспедицию системами связи и компьютерной навигации, помогал материально — чтобы мы могли ремонтировать яхту, закупать горючее и продовольствие. Право, это не формальный реверанс перед спонсорами, а трезвое понимание того, что без помощи этих людей наша экспедиция просто не состоялась бы. Так что экипаж у нас весьма большой.
И еще без кого экспедиция не состоялась бы — без ее организационного двигателя, капитана, штурмана, лоцмана, метеоролога и т. д. — без Сергея Щербакова. Это серьезно. После пяти месяцев плавания под его командованием я более-менее понял, как Сергей отслеживал циклоны, уводил нас от больших неприятностей и планировал маршрут. Но каким образом ему при подготовке и проведении экспедиции удавалось связывать десятки нитей, учитывать сотни моментов, находить спонсоров и средства — тайна сия мне недоступна.
Сергей Кикоть — старший помощник капитана и самый опытный в экипаже (когда-то Щербаков был у него матросом). Сергей — педагог по призванию, недаром же он столько лет тренировал юных яхтсменов. Когда он меня учил ставить грот — это была просто песня. С этим человеком я готов идти хоть в Антарктиду.
Капитан не зря назвал своего второго помощника Александра Чулкова «электронным гением экспедиции». Действительно, помимо музыкальных талантов (о чем, безусловно, помнят в гаванях, где звучал Сашин аккордеон), он может буквально все, что связано с электричеством и электроникой, — от починки выключателя до реанимации компьютера.
Владимир Шельменков — это не просто боцман, Это — «душа экспедиции» (опять цитирую капитана). Что бы мы делали без его неподражаемого юмора! (На стоянке в Майами: «Вот что обидно — здесь, например. пацану всего три года, а он по-английски уже лучше меня говорит…») А когда при таком чувстве юмора человек еще и гениально разбирается в двигателях и великолепно готовит (Вова! Твои овсяные котлеты мне до сих пор снятся!), то такому человеку вообще цены нет.
Это я о людях, которые полностью обогнули земной шар. Теперь — о нас, о матросах, которые прошли свои участки похода.
Владимиру Корниенко досталось пройти от Омска до Сиэтла. Когда его сменили в Сиэтле, Володя остался там подработать. Надеюсь, что при Володиных талантах механика и электрика и очень неплохом английском у него в Штатах все будет о»кей.
Александр Щербинин — старый яхтенный гонщик, несмотря на то что еще молодой. Это великий юморист, артист в душе и идеальный товарищ в дальних экспедициях. На его матросскую долю достались Сиэтл, вся Калифорния, Мексика, Коста-Рика, экватор (Галапагосские острова), Панама. Куба и, наконец. Флорида. Нам его потом здорово не хватало.
Евгений Федоров прошел на «Сибири» от Сан-Франциско до Сан-Диего. Вроде бы немного, но, господа, это же Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Голливуд, Санта-Барбара (да-да — та самая). Когда он был на борту «Сибири», мало того что экипаж был избавлен от утомительных дежурств на камбузе, Евгении еще так кормил ребят, что они потом мне об этом рассказывали до самого Омска.
И, наконец, ваш покорный слуга. К яхтам и яхтингу никакого отношения не имел, но когда услышал о готовящейся кругосветной экспедиции, то сразу же стал искать выходы на капитана. Явился к нему и нахально заявил: «Книжку хотите? Которая, надеюсь, будет интересна не только яхтсменам? Если хотите — вот он я. Лазил по горам, прыгал с парашютом, состою в Союзе писателей и ничего не боюсь…» (Тут я немного загнул, но это была святая ложь.) От такого наезда Щербаков немного растерялся… и я был принят кандидатом в члены экипажа. А через два сухопутных года испытаний на преданность экспедиции взял накопившиеся отпуска и за 5 месяцев прошел на нашей яхте от Кубы до Омска. О чем совершенно не жалею (хотя, пока я болтался в океане во славу родного города и моего «Московского комсомольца» в Омске», у директора еженедельника кончилось терпение и он меня уволил).
Самое-самое…
Нельзя объять необъятное. Но можно из океана материалов выудить самое-самое (естественно, на свой субъективный взгляд) и поделиться хотя бы этим.
Итак…
Самая большая опасность сторожила «Сибирь» в проливе Шелехова, что у полуострова Аляска. В ту ночь, 28 сентября 2000 года, когда ветер выдавал 55-60 узлов (27-30 м/с), когда в проливе плясали волны высотой 8-10 метров, одна такая десятиметровка неожиданным ударом в корму опрокинула яхту, заставив ее совершить полный кувырок в 360 градусов. За штурвалом стоял Сергей Кикоть -его выбило за борт. Слава богу, Сергей был пристегнут страховочной стропой — это его спасло. Обе мачты как корова языком слизнула. Внутри яхты кувыркались люди и сыпались консервы. Весь переворот, по оценке капитана, длился 4-6 секунд, и он «успел по секунде побывать на каждой из четырех стен каюты».
Самое большое везение — что в той передряге все остались целы.
Самая великая помощь за время похода — это когда администрация Ханты-Мансийска, узнав о нашей беде с мачтами, срочно перечислила экспедиции на ремонт 10 тысяч долларов и тем самым практически спасла кругосветку сибиряков — во имя нашей общей Сибири.
Самые красивые девушки (после омичек) — на Кубе. Там же самый низкий уровень жизни, поскольку средняя зарплата — 15-20 долларов, а родственники в Майами, способные подкидывать в месяц по 500-1000 баксов, есть, мягко говоря, пока еще не у всех.
Самый красивый город — Майами. Американская Венеция, пальмовое чудо.
Самый долгий переход в открытом море — переход от Бермудских до Азорских островов, 3500 километров. Как шутили на яхте, до ближайшей земли всего 4,5 километра, но… вниз. Причем пустота в океане такая, что… «Когда это было? А после того, как к нам чайка прилетала…» Корабль на горизонте — событие дня на три.
Самая крутая неожиданность -это когда «Сибирь» ночью вошла в темноте в бухту острова Файял, что посреди Атлантики, а с пальмового берега нам восторженно заорали на чистом русском: «Здорово, ребята!» Украинские строители, которых весьма много в Португалии. Осколки империи…
Самое яркое мое впечатление: это посреди тихого благостного утра внезапный мощный вздох подкравшегося к корме кита. Еще очень запомнилось управление яхтой на 6-метровых волнах (вверх-вниз — сплошной адреналин).
Самое крупное открытие — о размерах земного шара. Это когда уже другие украинские строители в Португалии привели на яхту… парня из Омска. Который мало того что год назад в Омске смотрел по телевизору проводы нашей «Сибири», да еще и живет через три улицы от моего дома.
Самые славные люди — во Франции. Пусть на очень мимолетный, «портовый» взгляд, но действительно очень доброжелательные, симпатичные люди.
Самый буйный, веселый и раскрепощенный город, бурлящий котел рас и национальностей — это Амстердам. Бывшего советского человека здесь ждут очень тяжелые нравственные испытания.
Самая красивая страна (опять-таки на мой вкус) — Норвегия. Фьорды (заливы), стиснутые скалами, водопады, снежные вершины, острова… И утонченная гармония цивилизации с природой.
Самые напряженные люди — в России. Ее больше всего и жаль, особенно после того. когда немного повидаешь остальной мир, и, несмотря на это, все равно хочется жить и умереть именно в этой стране.
И все-таки -зачем?!
Зачем люди пускаются в путешествия? Есть на этот счет моя собственная теория.
Человечество издавна делится на романтиков и прагматиков. И те и другие очень важны для сохранения и развития нашей популяции. Если бы не было прагматиков с их трезвым мышлением, то романтики давно бы разнесли мир в клочья. Если бы не было романтиков, которых всегда манит неведомое, то человечество до сих пор не вылезло бы из пещер.
Мы выбрали свой способ наиболее интересно прожить нашу единственную жизнь. Может, кто-то знает и другие способы, но мне они незнакомы. Когда перед моим отъездом друг спросил меня, понимаю ли я, во что лезу, я задал встречный вопрос: «А что ты мне можешь предложить взамен?» «Да я понимаю, старик, — сказал он, — такое бывает только раз в жизни». — «Нет, старик, раз на сто тысяч жизней».
Это, так сказать, сугубо личный аспект. Но, кроме того, есть еще и мечта, которая теперь не отпустит многих. Есть точно установленные данные, что Омск стоит на берегах Мирового океана и от нашего речного вокзала можно при желании доплыть до Америки, до экватора, до Бермудских островов. Есть дальние гавани, где российский флаг последний раз видели 100-150 лет тому назад и тем более никогда не слышали о Сибири и Омске. Теперь увидели, услышали и запомнили.