В НЕЗАПАМЯТНЫЕ времена в Омске был объявлен конкурс на памятник великому писателю. Лучшую скульптуру выбирали вдумчиво, основательно. Конкурс растянулся на целых три года.
Юбилейная дата — 180-летие со дня рождения Федора Михайловича — неотвратимо приближалась, а идеальный памятник все еще не был выбран. В конце концов волевым решением губернатора сделали внеконкурсный заказ. Какой же смысл был в состязаниях скульпторов?
Вот какой: автора памятника выбрали из числа конкурсантов. Сергей Голованцев собрал наибольшее количество голосов жюри, хотя решение было не единодушным. Директор музея им. Достоевского В. С. Вайнерман признается, что особо сильное впечатление произвел на него проект другого скульптора, Владимира Шамардина. В композиции — орел со сломанными крыльями, который пытается взлететь с заостренных бревен острога. Образ взят от «Записок из мертвого дома». Проект не был реализован.
Однако соперник у нового памятника уже есть — это скульптура Капралова, что около драмтеатра. В свое время она была установлена по заказу бывшего омского мэра.
Конкурентная борьба началась в понедельник с открытием второго памятника. А за день до этого, в субботу, нам удалось зафиксировать все этапы сборки монумента.
Холодным утром к пересечению улиц Партизанская и Спартаковская съехались машины разного калибра и назначения. За динамичной работой следили высокопоставленные лица, в том числе главный архитектор Омска А. М. Каримов. Подвезли разрозненные части памятника. После томительного ожидания первая часть скульптуры (ноги писателя) поднялась у воздух и, движимая краном, опустилась на постамент.
Монтировал памятник сам Сергей Голованцев. Все происходило слаженно. Некоторые рабочие ухитрялись фотографироваться на фоне событий. Ключевые фигуры этого утра также запечатлелись около памятника. Немногочисленные мимо проходящие горожане замирали, любуясь процессом возведения монумента. Наконец, все части скульптуры были соединены.
Для финального штриха понадобилась замазка. Голованцев раздал всем по кусочку, дабы каждый мог согреть ее теплом своих рук. А памятник, кстати сказать, вел себя спокойно и тихо, стопы свои к брегу Иртыша направив…