В последние годы ситуация несколько изменилась, и приобретение антиквариата стало для многих выгодным вложением капитала.
Больше стало у нас в Омске и специализированных антикварных магазинов, салонов. Что любопытно, народная тропа к ним не зарастает. Некоторые приходят, чтобы просто полюбоваться на предметы старины или женские украшения. А уж сдают сюда все -от лома серебра по дешевке до роскошных навороченных комодов, доставшихся от прабабушек. В поисках совсем уж необыкновенных раритетов мы и отправились недавно по местным «лавкам древности».
Скажем сразу: по-настоящему уникальных и супердорогих образцов антиквариата вроде мебели из «дворянских гнезд» или китайских ваз какой-нибудь династии Минь на сей раз обнаружить не удалось. Зато начало XX века и практически весь советский период были представлены на полках антикварных салонов очень даже неплохо. Оно и понятно, омичи в основном сдают «на комиссию» то, что досталось им недавно от старшего поколения. Чаще всего на глаза попадаются, как и следовало ожидать, разнокалиберные самовары и патефоны. Кстати, некоторые из них в отличном состоянии — хоть сейчас можно «гонять чаи» из пузатого самовара под старую пластинку с «Рио-Ритой»!
Особых мебельных изысков среди развалов антиквариата не наблюдалось, если не считать весьма скромные шкафы, зеркала и стулья. Но вот отдельные предметы быта и прочие редкостные вещицы прошедших эпох нас поразили. Взять, к примеру, солидный на вид морской хронограф в футляре, созданный у нас в стране в 1 963 году специально для подводных лодок. Кстати, стоит эта диковина более 10 тысяч. Впрочем, атмосферу времени передают практически все выставленные на продажу предметы: часы, шкатулки, табакерки, столовые наборы, дамские «прибамбасы» вроде вееров и пудрениц, фарфоровые статуэтки… Ощущение такое, что многое из этого антиквариата хорошо знакомо еще с детства, по содержимому бабушкиных комодов и трюмо. А вот угольно-черный бюст Ленина, затесавшийся в «теплую компанию» патефонов, в интерьер вписывался, на наш взгляд, с трудом.
— А что тут такого? — заметила наше удивление продавщица. — Некоторые коллекционеры интересуются подобными бюстами. Дзержинского, например, у нас купили очень даже охотно. А этот был создан в 1937 году в Гжели из тонированной керамики — тоже памятник эпохи…
Среди других таких «памятников» оказалось на удивление много трофейных и иных предметов периода Великой Отечественной. Строго говоря, антиквариату вроде немецкой каски или набору из семи медалей Австро-Венгрии самое место в музейных запасниках. Но ведь их бывшим владельцам не прикажешь, как распорядиться собственностью. Вот и несут порой в комиссионки и антикварные магазины ордена, медали, прочие семейные реликвии, доставшиеся по наследству, а то и сомнительными путями.
Бывает, что и сами ветераны сдают боевые награды и прочие дорогие сердцу вещицы — говорят, такое уж время…
Вообще-то, художественно-эстетическую ценность и рыночную цену той или иной вещи определяет, как правило, эксперт-оценщик.
К примеру, крепко сбитая фарфоровая танцовщица из Германии (похоже, трофейная) тянет на пять тысяч с полтиной. Не шедевр, конечно, но вещь любопытная. Коллекции монет, банкнот и знаков воинского отличия интересуют, естественно, в основном историков и коллекционеров. Стабильный интерес у покупателей вызывают предметы религиозного культа: иконы, кресты, лампады, четки, образки, складни… Между прочим, кое-кто из омичей покупает их, чтобы затем подарить одному из местных храмов -бывает и такое. Частенько наведываются в антикварные магазины омские краеведы и собиратели всяческих коллекций, просто любители старины. По свидетельству продавцов, некоторые наши земляки присматривают здесь красивые вещицы для домашнего интерьера, украшения, подарки для родных и знакомых. Где еще можно встретить, скажем, старинный фарфоровый сервиз, изящный орден святого Станислава или нательный крест XIX века? Говорят, у таких вещей особая аура — хранящая память о былых владельцах.
А еще они красноречивее всяких слов свидетельствуют: все ценности в этом мире относительны. Кроме самой жизни, конечно…