"Белых пятен" на карте Омска все больше...

«Белых пятен» на карте Омска все больше…

В течение нескольких недель ОМП имени Баранова сбрасывало загрязненные нефтепродуктами сточные воды. Как сообщил прокурор межрайонной природоохранной прокуратуры Владимир Хорошкин, ущерб от экстремальных сбросов превысил два миллиона рублей. К руководителям предприятия применены прокурорские санкции.

Всего же за последние несколько месяцев к дисциплинарной ответственности было привлечено 94 руководителя, которые персонально отвечают за соблюдение природоохранного законодательства.

А между тем, как подтверждают многолетние наблюдения Омского центра по мониторингу загрязнения окружающей среды (ЦМС), наш город, еще в начале 70-х годов вошедший в список городов с повышенным уровнем загрязнения, в нем же и остается…

Ежегодно в Омске бывает от 120 до 320 случаев, когда концентрации загрязняющих веществ в атмосферном воздухе превышают предельно допустимые нормы в пять и более раз. А максимально-разовые концентрации достигают катастрофического значения — до 210 ПДК! Центр мониторинга загрязнения окружающей среды в течение года анализирует около 100 тысяч проб с содержанием вредных веществ. Ритм работы — ежедневный трехразовый отбор проб для точного и оперативного прогноза — остался прежним. А вот число стационарных постов еще в 1996 году из-за отсутствия должного финансирования было радикально сокращено: с двенадцати до пяти. Кто выиграл от этого?

— Стационарные посты остались на площади Лицкевича, на границе Советского и Первомайского округов, в Ленинском округе, у Центрального рынка и кинотеатра «Космос», в поселке Солнечный. Вся остальная территория города превратилась в «белое пятно». Старый Кировск и Кировский округ теперь вообще без наблюдений, то же — с юго-восточной частью Омска, нет поста на Московке-2… А ведь речь идет о территориях, где много промышленных предприятий, которые и дают основное загрязнение: ОМП им. Баранова, «Полет», Сибзавод, завод «Омскагрегат», — отмечает начальник ЦМС Валентин Христолюбов. — Считаю, те высокие начальники, которые спровоцировали такую ситуацию, поступили крайне недальновидно. В год мы даем до пятидесяти так называемых штормовых предупреждений, когда выбросы достигают максимально опасных величин. На источник загрязнения сразу же отправляется инспекция. Высокий уровень выбросов фиксируется, как правило, на наших промышленных «китах»: предприятиях энергетики, нефтехимии. Сразу вступает в действие план снижения выбросов до 60 процентов. Бывает, что такой режим длится несколько дней: слой воз-духа препятствует рассеиванию вредных веществ.

Буквально сегодня шторм-предупреждение мы дали на юго-восточную площадку («Омскшина», завод техуглерода). А как проследить за предприятиями, которые не охвачены наблюдениями? Более того. При проектировании, расширении, строительстве новых промобъектов должно учитываться фоновое загрязнение. Но что мы должны ответить, например, одному из малых предприятий в районе «Релеро» на их заявку? Ведь наблюдения здесь вообще не ведутся.

Как не ведется у нас и медико-экологический мониторинг. Еще в прошлом году губернатор издал распоряжение относительно изучения того, как загрязнение влияет на здоровье омичей. Но сокращены стационарные посты — исследования не проводятся…

Более чем в два раза сокращены стационарные пункты и по контролю за водоемами. А ведь ситуация на них далека от приемлемой: например, в районе Калачинска концентрация нефтепродуктов достигает 130 ПДК, примерно то же — на реках Ишим, Оша, Шиш… А малые реки и озера вообще остались без контроля.

Иртыш по-прежнему ставится гидрохимическим институтом в ранжир очень грязных рек: среднегодовая концентрация нефтепродуктов в нем доходит до 25 ПДК, фенола — до 15 ПДК, а разовые данные достигают нескольких сот ПДК! Правда, в районе городского водозабора у Новой Станицы загрязнения несколько снижаются, но огромная их порция попадает в реку в центре города. И на границу с Тюменской областью мы выпускаем воду примерно того же качества, как и получили.

Остается угроза ртутного загрязнения — последствие ситуации на предприятии «Химпром» в Казахстане, Все понимают, подчеркивает В. Христолюбов, что если ртуть попадет в Иртыш, воду его нельзя будет применять даже в качестве теплоносителей для отопительных батарей. Между тем область до сих пор не имеет стационарного поста в Татарке, самом ближнем к Казахстану населенном пункте. После доклада специалистов ЦМС на командно-штабных учениях ГО и ЧС их заверили, что власти найдут деньги для создания такого поста. Однако все осталось лишь словами.

В общем, получается, что сегодня в системе мониторинга больше вопросов, чем ответов. А мы продолжаем жить, каждые сутки пропуская через легкие 12 килограммов «сдобренного» выбросами воздуха…