«У Вики доктор обнаружил чесотку, экзему и инфекцию уха. Ее вес не соответствовал возрасту. Она очень боялась кошек, а когда видела людей, от страха закрывала лицо руками», — пишет в отчете социальный работник.
Сейчас Вике 5 лет. Кошек она больше не боится. Радуется приходу гостей. С удовольствием рисует по-детски людей и машины. Теперь брошенная мамой в роддоме бывшая воспитанница омского детдома — настоящая американка. Девочку иностранцы удочерили три года назад, а совсем недавно у малышки появился маленький братик из Омска. Бывшего сироту Кольку мама и папа зовут Николасом.
В Америке, Германии, Ирландии, Израиле нет детских домов и домов ребенка. Малышей, потерявших родителей, социальные работники тут устраивают в семью. Бездетные люди в поисках своего «маленького счастья» едут в другие страны, в том числе в Россию. В прошлом году из нашего города уехал за границу 51 ребенок, в этом — уже 28.
Усыновлять россиян иностранцам разрешили только в 1992 году. До этого сирот у нас якобы не было. За десять лет законодательство в этой области менялось не единожды. С переменным успехом побеждали то сторонники, то противники отъезда российских сирот за рубеж. Было время, когда заграничным родителям предлагали только тяжелобольных малышей, которым наши медики помочь не в состоянии. Было время, когда подобное усыновление «в патриотических целях» вообще запретили.
Страдали только ни в чем не повинные дети. Ведь им без разницы, на каком языке будут разговаривать папа и мама. Им нужно только одно: чтобы любящие родители просто существовали. «Естественно, мы не можем взять и отдать ребенка любому желающему, — говорит начальник сектора охраны прав детства главного управления образования областной администрации Елена Сабитова. — Все потенциальные усыновители проверяются самым тщательным образом. В Ирландии, например, за семьей, мечтающей о малыше из России, социальные работники наблюдают целых три года и только после этого дают добро. Усыновление происходит по российскому законодательству, уехавший за рубеж ребенок сразу становится на консульский учет. Отчеты о его жизни, состоянии здоровья, общем развитии мы получаем регулярно. Одно время много говорилось о том, что российских детей вывозят за границу и используют в медицинских целях. Ничего подобного! За десять лет мы не потеряли ни одного нашего ребенка — знаем о каждом».
«Саша очень открытый и доверчивый ребенок, которому нравится шум и суета, как, например, шум пылесоса, фена для волос или газонокосилки. Доволен, когда эти шумные приборы включены, и старается что-то говорить им в ответ, считая это игрой», — пишут из Ирландии.
Отчеты немцев более скупы. «У Димы хорошие условия жизни. У него своя хорошая комната. Он поправился на пять килограммов, кушает хорошо». Самые подробные и эмоциональные -отчеты американцев. В отличие от других усыновителей к выбору малыша они относятся менее щепетильно. Они не требуют определенного цвета глаз и волос, не пугаются, просматривая объемную медицинскую карту. Одна семья взяла к себе маленького Гошу, у которого нет рук. Сейчас мальчик запросто плавает в бассейне и рисует с помощью ног. Другие добрые люди усыновили Мишу-инвалида-карлика, передвигающегося только на костылях.
«Каждый ребенок имеет право на нормальную жизнь, на поддерживающих его родителей», — говорили они на суде. «Все дело в ментальности, в образе жизни, — рассказывают сотрудники сектора охраны прав детства. — У нас калеки, приемные дети вызывают почему-то нездоровый интерес. На них оглядываются на улице, показывают пальцем, а там это совершенно нормально, в порядке вещей. Да и социальные условия другие. Для таких, как Миша, есть специальные школы, они и образование получат, и без работы никогда не останутся».
Кстати, некоторым американцам приходятся по душе ребятишки казахской и татарской национальности. «Ах, какие красивые, — восхищаются они, — просто глаз не оторвать». Узнав об этом, в управление образования не раз приходили разгневанные казахи и татары: «Мы недопустим, чтобы наших детей отдавали в Америку!» Но сами брать их отказывались.
Между прочим, тайны усыновления в Америке не существует. Если у нас женщины имитируют беременность или сразу переезжают с ребенком на другое место, меняют ему ФИО и даже дату рождения, то там подобное считается непочетным и неблагородным. «Поль и Анн-Мари сделали для Вики книжку о ее усыновлении. В понятной для девочки манере описано, как она приехала в Ирландию, что русской культурой нужно гордиться, как и своим происхождением».
Будучи в России, иностранцы обходят магазины, набивают сумки матрешками, плакатами и прочими сувенирами — украшать комнату ребенка. «Это его часть, его наследие, — рассуждают они. — Кто имеет право отнять у него Россию?» Некоторые даже в срочном порядке изучают русский язык -чтобы ребенок не забыл, а в графе о его месте рождения всегда будет стоять Омск. Кто-то берет на всякий случай даже адреса настоящих родителей, когда-то бросивших малыша. Вдруг вырастет и захочет их увидеть?
А такой случай уже был. Усыновленный американской семьей мальчик несколько лет общался по телефону с русской бабушкой. Захотел ее увидеть, и приемные родители пригласили женщину в гости. Потом вместе с ней внук поехал посмотреть Омск, Россию, познакомиться с мамой, братом и сестренкой. Был настолько поражен, что нашел время заглянуть в органы опеки и выразить им свою благодарность. Многие привозят ребятишек в Омск, когда решают «купить» им братика или сестренку. Кстати, от наших детских домов иностранцы в восторге. До поездки некоторые верят в байки и про гуляющих по улицам медведей, и про чумазых ребятишек, спящих на нарах в бараке.
Чтобы усыновить малыша, в Россию нужно приезжать как минимум два раза. Сначала — познакомиться с ребенком, установить контакт. «Некоторые даже на головах стоят, чтобы развеселить детей, представляете?» — рассказывает Елена Сабитова. Вторая поездка уже на суд. На нем представитель детского учреждения должен подтвердить «наличие контакта» между ребенком и потенциальными родителями. Найденные родственники должны не возражать против усыновления оставленного ими малыша. Но самая трудная задача -у сотрудников сектора охраны прав детства: представить доказательства того, что ребенок не может быть устроен в России. Сухие строчки закона: «иностранным гражданам могут предлагаться дети, которые неоднократно предлагались российским семьям, но — безуспешно» — решают судьбу сироты. Если по мнению судьи хоть какой-нибудь шанс есть, ребенок здоров и развит, его оставят в детдоме, и иностранцам откажут безоговорочно. А сколько у нас омских семей, желающих взять себе малыша? Пересчитать можно по пальцам. А сколько сирот? Между тем стоит крохе «перешагнуть» трехлетний возраст — шансов обрести и русских, и заграничных пап и мам у него практически не останется. Те и другие предпочитают маленьких — легче адаптируются.
«Да даже если мы всех сирот отдадим бездетным и порядочным иностранцам — проблема брошенных детей все равно не разрешится, — говорят специалисты управления образования. — Никому не нужные крохи каждый год пополняют состав детских домов».
Около трех тысяч омских сирот сегодня мечтают о папах и мамах. Кому из них улыбнется заграничное счастье?