Встречают его с интересом, доброжелательно — это если говорить о «рядовых избирателях». А вот всполошившиеся местные начальнички, получив, должно быть, соответствующие команды сверху, норовят то и дело сорвать диалог депутата из фракции КПРФ с селянами. Так, вконец скандальную попытку помешать депутату предпринял глава Морозовской сельской администрации Н. Харенко.
О Морозовке — чуть позже, пока же отметим огромную придавленность селян грузом тяжелейших проблем. Избранный депутатом от нашего сибирского округа Леонид Маевский, конечно же, не впервые с этим сталкивается и по целому ряду обращений и жалоб сполна, на всю, как говорится, катушку использовал свои депутатские полномочия, приводя безответственных чиновников к порядку. Но и он был потрясен, повстречавшись в Осташкове с жильцами полуразрушенного дома. К людскому горю, если совесть у тебя есть, никогда не привыкнешь. Жильцы, немало настрадавшиеся, повели депутата по своим квартирам, поведали грустную историю про бесчисленные обращения в кабинеты власти, не давшие толку. Что говорить, если даже своего районного главу Н. Гущу не видели после выборов.
Но и проблемы общероссийские, областные людей волнуют. Почему вообще не наведен порядок с оплатой услуг ЖКХ, в том числе, естественно, и в нашей Омской области? Почему, если столько кругом проблем, государственные СМИ области, и не только государственные, поют осанну губернатору? Как соотносится бюджет хоккейной команды «Авангард» с расходами на школы области? Как остановить разгул насилья и похабщины на телеэкранах?
Ну и теперь — в Морозовку. Разговор депутата Госдумы с избирателями начался на крыльце Дома культуры. Оказывается, как сообщили депутату, команду никого не впускать в здание дал глава местной администрации Харенко. А вот и он появился. Тут же и две милицейские машины. Две! Лично замначальника РОВД района удостоили-с… А вот для чего? Обеспечить депутату возможность исполнить его конституционные обязанности? Ничего подобного. Глава сослался — а разговор, как вы понимаете, был при свидетелях — на распоряжение районного главы Гущи.
Подполковник же милиции прибыл, оказывается, затем, чтобы сообщить, будто есть постановление пожарников о приостановлении деятельности клуба.
Депутат вновь обращается к представителю РОВД:
— Можете дать подтверждение, что глава сельской администрации отказал в предоставлении помещения мне, депутату Государственной думы, от имени главы района?
На это у милицейского чина храбрости, конечно, не достало. Но тут в разговор вмешиваются женщины:
— Какой позор! Позор на всю Россию. Мы голосовали за депутата и хотим его послушать. А нам не дают.
Депутат предоставляет главе сельской администрации выписку из федерального закона о статусе депутата, подтверждая свое право на встречу с избирателями. Сельского главу тем временем то и дело требуют к телефону — судя по всему, теребят из администрации района. Депутат тверд: — Ответьте людям. На основании чего вы не предоставляете помещение?
Глава, понимая все же несостоятельность своих «доводов», предлагает остаться в фойе. Мол, здесь тепло.
— Люди не скоты, — настаивает депутат. — Дайте, в конце концов, людям сесть, дайте людям раздеться. На чьи деньги, наконец, построен этот Дом культуры — не на народные деньги?
Глава сдался: проходите.
Встреча продолжилась еще в течение часа. В зале, что бросилось в глаза, находились не только местные жители, но и «люди в штатском». Обращаясь именно к ним, Леонид Станиславович еще раз подчеркнул:
— Вы обязаны были обеспечить встречу депутата с избирателями. Вы этого не сделали. Между тем вы получаете зарплату, сыты, и все это за счет налогоплательщиков, которые вправе встретиться со своим депутатом.