Двигаясь по мудреной методике Л. Полежаева «вперед на медленных тормозах», область оказалась на десятки, а то и сотню лет позади того, что имела в 1991 году. Но кое-кто этого будто не видит. В чем дело? Наш ответ в том, что Леонид Константинович имеет не одно лицо, а по крайней мере два. Так бывает, есть даже выражение «двуликий Янус», дошедшее до нас из римской мифологии.
Такое ощущение, что одно лицо Леонида Константиновича предназначено для народа, и его можно назвать «лицом для нас». Оно ежедневно вещает нам о своих удивительных проектах по радио и телевидению. «Лицо для нас» доброе, внимательное, заботливое, даже застенчивое, как у директора Дома для престарелых из романа «Двенадцать стульев». Другое лицо его известно лишь немногим, оно скрытое, как «вещь в себе» философа Канта. Лицо человека «себе на уме». Те друзья и единомышленники Леонида Константиновича, которые имели неосторожность заглянуть в него («открой личико»), горько сожалели затем об этом. Странно сейчас представить, что в избирательные штабы Л. Полежаева когда-то входили такие известные активисты оппозиции, как ректор СибАДИ Леонид Горынин, журналистка Тамара Саблина, а также вице-губернатор Александр Коротков (названы только те, с которыми автор хорошо знаком). Все они не только лишены своих должностей, но и подверглись судебным преследованиям, в которых истцом выступал их бывший друг губернатор. Академик Л. Горынин был присужден к штрафу в размере минимальной зарплаты за якобы публичное оскорбление губернатора. Писательница Т. Саблина выплачивает Л. Полежаеву пять тысяч рублей — якобы за оскорбление в газете. Финансист А. Коротков привлечен к уголовной ответственности. Ему «припаяли» три года условно и тут же амнистировали, обойдясь даже без его присутствия на этом заседании.
«Ошиблись в нем, недоглядели», — говорят сейчас бывшие соратники Л. Полежаева, а ведь это, поверьте, умные люди. Что же тогда взять с избирателей, которые видят его только по телевизору, где имидж ему создает целый легион преданных (до времени) журналистов.
Двойственность, между прочим, проявляется даже в отношении к Кремлю. Да-да! Губернатор допускает оппозиционной прессе сколько угодно называть власть воровской, преступной, антинародной, колониальной, но когда дело доходит до серьезного, то куда деваются этот либерализм и эта застенчивость. Вспомним, как собрав сотню до зубов вооруженных молодцов, он одним из первых провинциальных ландскнехтов вылетел в Москву для защиты Ельцина, которого он, похоже, не шибко любил, но который нужен был ему. А уж в свой адрес Полежаев не допускает ни малейшей критики и преследует смельчаков со свойственной ему тонкостью Востока.
Задумки Кремля он выполняет с опережением других. Поступила команда срочно разогнать колхозы и совхозы — пожалуйста, он в первых рядах на лихом коне. Остались лишь бетонные остовы свинарников и коровников, как обглоданные демократами скелеты каких-то невиданных чудовищ. Да у нас даже общественные туалеты позакрывали ранее, чем во многих других регионах. С чего бы это? Плата за посещение туалета — это фактически налог. История свидетельствует, что император Веспасиан (69-79 г.) «обложил» общественные уборные в Риме. Когда его сын Тит выразил неудовольствие по этому поводу, Веспасиан поднес к носу Тита деньги из суммы, которую дал этот налог, и спросил его, пахнут ли они. С тех пор крылатым стало выражение: деньги не пахнут (nan olet). Удивительно, насколько нынешние демократы ушли далеко вперед от Веспасиана, прославившегося одной только своей выдумкой. Не пахнут и деньги от нефти…
Рекламируемый омской прессой местный «рай» имеет свойство резко убывать по мере удаления от аппартаментов, охраняемых автоматчиками. Проедем по маршруту, которым Полежаев следует ежедневно в сторону своей замечательной дачи. На два-три километра протянулась разрушенная временем и водой Иртышская набережная, которая стала опасна для горожан, о чем появились соответствующие надписи на бетоне. А на последней при выезде из города улице имени Сунь Ятсена глазу предстают утопающие в болоте жилые постройки и сараюшки, гниющий цветной мусор, интенсивнейший круглосуточный поток автотранспорта на узкой сверх всяких норм проезжей части. Наша газета уже писала о бедственном состоянии этого уголка Омска. На улице нет ни единого дорожного знака, и она опасна не только для жителей, но и для автомобилистов.
Автору этих строк приходилось проезжать по автодороге Хабаровск-Советская Гавань, что проходит по окраине нашего государства. Дорога еще не достроена, подчас на сотню верст нет человеческого жилья, но она оборудована всеми необходимыми знаками: обозначением поворотов, спусков и подъемов, названием рек, ручьев и т.п. Здесь же речь идет об областном центре! О южных воротах его, больше похожих на окраину заброшенного аула.
На улице Сунь Ятсена, разумеется, нет фонтанов, зато есть колонка с водой, у которой в летние дни выстраивается вереница людей и автомобилей. Проживающий рядом престарелый пенсионер пояснил, что спит он ночью не более двух часов (перед первыми петухами). Какие же меры принял проезжающий здесь годами губернатор? В июне здесь появился… высокий забор, закрывающий все недостоинства жалкого городского ландшафта. Надо ли говорить, что жители восприняли забор как подарок и начали разбирать его на свои нужды.
Тут камыши на развороченных при строительстве забора огородах. А в центре — корзины цветов «от Полежаева» на премьерах в академическом театре. Цветы пошли впрок: 4 июля текущего года губернатору вручена театральная премия «Золотая маска», несмотря на откровенно антирусский характер большинства спектаклей последнего десятилетия. То есть: цветы — для артистов, камыш — для пенсионеров, фонтаны (воды) — для всех, фонтаны нефти — для известных избранных. Каждому свое (suum cuigue).
Всякий раз он говорит прочувственные речи о возврате к утраченным духовным ценностям, к «вере своих предков». Вместе с тем замечают, что крестится он иногда по-католически, а новостройки русского Омска принимают явно нерусский вид. С митрополитом Феодосием он здоровается за руку, хотя верующий человек, неважно какого он социального положения, подходит к священнику предписанным образом под благословение и затем целует ему руку… Что-то здесь не так. Где его подлинное лицо? В этом еще одна загадка его артистической натуры.
Церковь, кстати, всегда относилась к театру с недоверием или даже с полным отрицанием. Так, святой Феофан Затворник (Говоров, 1815-1894) писал: «У турок нет театра, его заменяют они опиумом. Опиум и театр — одно и то же. Театр есть вещь вовсе не христианская, и умен человек, который не бывает в нем». Вновь странная ситуация. Ведь Л. Полежаев получил премию не только «за развитие театрального искусства в России», но и премию «за личный вклад в противодействие наркомании и незаконному обороту наркотиков». Чудны, однако, дела демократии: количество наркоманов в области за последние 12 лет неизмеримо выросло. Нет, не одобрили бы деятельность Л. Полежаева подлинные православные бессребреники.