— Гончаренко, Большеречье!
-Я!
— Хасанов, Черлак!
— Здесь!
Двадцать пять парней с огромными баулами в ожидании своей очереди смирно стоят в коридоре областного военкомата. Они пришли сюда добровольно, не по повестке. Первый гражданский долг государству каждый уже отдал. Теперь решили отдать второй, но только за деньги. Есть такая профессия — защищать Родину по контракту.
Сегодня, после «мандатки», ребятам вручат сухпаек и посадят на поезд до Новосибирска. Оттуда тех, кто устраивает командира, отправят в Таджикистан, в 201-ю мотострелковую дивизию. В бывшей братской республике омичей ждут обшарпанные казармы, изнуряющая, до пятидесяти градусов, жара, а в свободное от охраны границы время — интенсивная боевая подготовка. За все вышеперечисленные испытания служивым полагается… три с половиной тысячи в месяц.
«Другой работы нет?» — интересуемся мы у парней, приехавших из Русской Поляны. «Ага! У нас в деревне одна вакансия — скотник. Зарплата триста рублей, — вздыхает Андрей Кочмарик. — И то по большим праздникам». «Дома делать нечего, — поддерживает его 27-летний Евгений из села с причудливым названием Баррикады. — Все разваливается, люди спиваются. А мне жену надо кормить, детей на ноги ставить». Районный военкомат он атаковал вместе с соседом Костей и братом Сашей. Ходили по пятам за офицерами: «Точно возьмете? А когда?». Для них это единственный шанс пробиться в жизни, считает Евгений. Оказывается, служба в Таджикистане имеет свои прелести. Год идет за три. «Отпахал там шесть лет — у тебя стаж восемнадцать, — объясняют ребята. — Прибавьте еще два года срочной службы — получается двадцать. Значит, уже светит сертификат на жилье и пенсия».
Однако подобные перспективы в действительности прельщают не многих. В основном — обнищавших и безработных сельчан. Пришедшие сверху разнарядки на «контрактников» военкомат выполняет с трудом. Кое-как находит желающих. «Между прочим, по количеству людей, отправленных для прохождения военной службы по контракту, Омская область занимает первое место в Сибирском регионе, — говорят офицеры, — у других ситуация еще хуже».
Чтобы привлечь население к платной защите Отечества, власти делают все возможное. Крутят рекламные ролики по телевизору, устанавливают щиты с объявлениями, колесят по районам, как в советское время агитбригады. Особо не помогает. «Омичи начали проходить службу по контракту где-то с 1993 года, — вспоминает начальник отделения военного комиссариата Омской области » подполковник Сергей Жуков. — За это время очереди у сборного пункта наблюдались всего один раз, в 1999-2001 годах, во время «второй чеченской». Просто отбоя не было. Людей эшелонами отправляли. Сегодня с горем пополам собираем команды — человек по 25-30″.
Оно и понятно. Тогда в Чечне платили 810 рублей в день плюс вознаграждение и денежное содержание. Сейчас — тысяч семь-восемь в месяц. «Я готов воевать и рисковать собой ради приличной суммы, — говорит бывший «чеченец» Миша Богатырев. — Но лазить по горам и сутками не спать за копейки… Да эти деньги я здесь без проблем зарабатываю. Гружу доски — десять тысяч имею. И никакой опасности. Конечно, есть ребята, для которых война стала образом жизни. Они в кровати и уснуть-то не могут. Такие и едут. Ну, еще те, кто вкалывать на гражданке не хочет. Типа позорно ему работать грузчиком, а там крутой — с автоматом».
Яркий пример — встреченный нами Александр К. До тридцати с лишним лет провалялся в деревне на печи, даже жениться лень было. Родителям надоело — сказали: «Иди служи». Для него даже сухпаек в диковинку — «Столько вкусного!». Сухпаек действительно был хороший. Особенно произвела впечатление инструкция: «Карамель леденцовая — использовать в течение дня, хлебцы армейские — использовать вместо хлеба».
«Это вам смешно, — обижаются военные, — а у нас некоторые кандидаты из такой глуши — ничего не видели».
Раньше отбор на службу по контракту был предельно жестким. Нынче особо не попридираешься. Главное — отсутствие судимостей, здоровье и наличие нужной военной специальности.
«Да еще мы тест на морально психологическое состояние проходили, — вспоминают ребята. — Отвечали на вопросы, не мучают ли бессонница или смех без причины, почему хотим служить. Писали: нравится, но на самом деле — за деньги. Платили бы больше, наверное, полдеревни бы приехало. А так многим даже анализы сдать не на что!»
Офицеры старой закалки с ними в общем согласны. Будет жалованье тысяч десять и условия нормальные — будут и бойцы на уровне. А за гроши… Служба по контракту стране действительно нужна, никто не спорит. Призывников-срочников с каждым годом становится все меньше и меньше. «Вот та-а-кая папка с делами больных, — широко раздвигает ладони подполковник, — если не проводить реформы в армии, то скоро и защищать вас некому будет. Да и не должны вчерашние выпускники, не умеющие толком держать оружие, отправляться в части постоянной боевой готовности. Это дело профессионалов».
Задумка хорошая: «матерые» солдаты служат, призывники год обучаются военному делу. Потом решают — оставаться в армии или уходить на гражданку. Но насколько она осуществима? Первый же эксперимент по полному переводу 76-й воздушно-десантной псковской дивизии на контрактную основу поначалу чуть с треском не провалился. «Там ребятам обещали хорошее жилье, деньги, льготы, — рассказывает начальник 4-го отдела военного комиссариата Омской области Александр Мышко. — Мы отправили туда омичей, но многие вернулись, так и не заключив контракта. Жалованье оказалось 2,5 тысячи, вместо жилья — казармы».
После скандала в дивизию потекли деньги. Казармы перестроили в общежития, получку увеличили в два раза, а к приезду президента даже туалеты выложили кафелем. Народ потянулся. Но где государство возьмет средства на остальные части? И кто за получку меньше чем у грузчика отправится их укомплектовывать? «Наши «Жигули» — пародия на «Фиат», «Москвич» — на «Мерседес». Вот так и контрактная армия без должных вливаний станет жалким подобием французских легионеров или американских бойцов», — грустно шутят некоторые. Было предложение разрешить служить в наших войсках на контрактной основе гражданам бывших советских республик. В том же Таджикистане местные за три с половиной тысячи готовы пахать от рассвета до заката — потому что там на эти деньги целый месяц можно кормить весь кишлак. По слухам, они и служат на радость командирам, только нелегально.
«Это абсурд, — утверждает Александр Мышко. — У нас достаточно населения, чтобы укомплектовать части. Просто нужно преодолеть временные трудности. В российской армии должны служить россияне».