…Сквозь решетку виден почти цыплячий бритый затылок, втянутый в плечи. Жалкое зрелище. Только вопреки всем законам «сопливо-криминального жанра» не хочется расписывать, как обладатель этого беззащитного затылка «дошел до жизни такой» — хочется просто взять дубину и грохнуть… Примерно то же хочется сделать с головой второго преступника и даже непосредственно с его наглой ухмылкой…
Понимаю — нехорошо. Но журналисты тоже люди, а не пишущие автоматы, настроенные на сенсации. А передо мной одни из самых жестоких убийц в истории Омска.
…Уже полгода наш город будоражит трагедия, когда два отморозка зверски растерзали в зарослях Левобережья четверых молодых людей — двух девушек и двоих парней.
Тогда, на Вербное воскресенье, братья Дериглазовы, закинув в сумку 18-сантиметровый купленный на оптовке нож, неизвестно где приобретенную гранату Ф-1 и стреляющий патронами от «мелкашки» пистолет, отправились на поиски приключений. То ли, как плели они на следствии, по деревьям пострелять, то ли по уткам — какая теперь разница?.. На берегу Иртыша им попались молодые люди -две девушки и двое парней, приехавшие за вербой на родительской «Волге». Хорошие мирные ребята, не привыкшие в жизни к проявлениям оголтелого насилия. Попытались по-мирному образумить хамящих пьяных ублюдков, уговаривали их, поддались на их «базар» и размахивание оружием… Хотя надо было прыгать в машину и дергать на полной скорости, не боясь задавить этих кривляющихся отморозков. Человечество бы от этого ничего не потеряло.
Но это мы, живые, сейчас такие умные…
Верба, срезанная накануне Вербного воскресенья, ребят не уберегла. Мы намеренно не будем вдаваться в «желтизну» и смаковать жуткие подробности этого убийства. Скажу только, что несчастных резали, душили, насиловали. На телах девушек насчитано более трех десятков резаных ран, около половины из которых — проникающие. Что испытывали жертвы — даже не поддается описанию.
За эти полгода родные и друзья погибших Оли и Сережи, Наташи и Ромы успели поднять всю общественность Омска, собрать десять тысяч подписей за смертную казнь для убийц.
— Мы похоронили наших детей, начали постепенно смиряться со своим горем, с которым нам теперь жить… А когда шло следствие, мы узнали, как они мучились перед смертью, как кричали и какие слова говорили, — и нам самим уже жить не хочется! Вы посмотрите на этих зверей, они ведь ни капли не раскаиваются! Умоляем -найдите исключение из правил, обойдите мораторий на смертную казнь! Не должны такие выродки дышать тем же воздухом, которым дышали наши дети!
…Приговор зачитывали почти три часа. Кто-то тихо плакал, кто-то рыдая, выбегал из зала, кто-то не удерживался от гневных реплик. Некоторые просто теряли сознание…
Звонок в редакцию «Четверга» в день вынесения приговора.
Молодой человек (не назвался):
«Я знаю, вы будете об этом писать. Так вот напишите, чтобы и эти уроды, и их родители знали: мы этих козлов и на зоне достанем, пусть не радуются… Через месяц, через год, но все равно достанем. И легкой смерти им не будет — это мы им обещаем». И положил трубку.
Есть в этой трагедии моменты, которые нормальным умом с ходу не поймешь, а понять все равно хочется. Это мотивы преступления.
На вынесении приговора были озвучены материалы уголовного дела. В частности, показания обоих братьев. И результаты психиатрической экспертизы. Оказывается, они не хронические алкоголики, не наркоманы и на момент совершения преступления были совершенно вменяемы, то есть отдавали себе отчет в своих действиях. Правда, обоим присущи агрессивность, обидчивость, завышенная самооценка, психопатические реакции, амбициозность… Но ведь даже не каждый патологический психопат, одурев от обиды на все человечество, пойдет убивать первого встречного! Что уж тут говорить о вышеперечисленных симптомах, присущих многим нормальным людям..
Так почему?!
На следствии братья то сходились в показаниях, то расходились, то сваливали вину друг на друга. Младший говорил, что всегда до смерти боялся брата, что тот якобы обещал его убить… Ну, так если бы боялся, то при первой же возможности сбежал, чтобы спасти свою, пока еще не уголовную шкуру. Либо, если бы хватило ума, уехал на той же «Волге», когда старший братец уходил «пообщаться» поочередно с обеими девушками. Сообщил бы в милицию — и помощь подоспела бы вовремя, и люди бы в живых остались. Так нет же, солидарен был со старшим Дмитрием, и Ольгу повел именно убивать, хотя врал, что согласился лишь от страха перед братом… Два часа ее водил, беседами «развлекал», хотя мог за это время и Олю отпустить, и сам с ней сбежать. Нет — убил, да еще и надругался потом над мертвой, насколько фантазии его паскудной хватило… И что Романа душить не хотел, да от страха перед братом веревку не сильно затягивал — тоже вранье…
Поневоле подумаешь и об их родителях: один преступник — уже горе и позор семье. А уж двух таких уродов родить и вырастить…
…На следствии братья Дериглазовы пытались оправдаться тем, что якобы хотели «попугать» молодежь, погрозить оружием, покуражиться, на «Волге» покататься. Ну а потом, естественно, всех отпустить. Тоже неправда: захотели бы — так отпустили. Тем более что машину угонять не собирались, бросили ее потом. А как вам такая потрясающая «гуманность», когда старший брат предложил «не мучить» связанных и засунутых в багажник парней, а просто утопить их, загнав машину в воду?
В общем, никак они не могут ни себе, ни людям объяснить, зачем такое сотворили…
Когда суд удалился на совещание, убийц тоже на время увели куда-то в заднюю дверь — от греха подальше. Привели в зал перед оглашением приговора, но до того, как судья и заседатели появились, братья Дериглазовы так и стояли в «клетке» лицом к стене. А когда развернулись — даже бесстрастное выражение лиц конвоиров сменилось плохо скрываемым отвращением. Уж больно вальяжно и нагло предстали подсудимые перед залом… Раздались рыдания и крики: «Сволочи! Не ходить вам по этой земле! На кусочки вас разорвать, чтобы подыхали помедленнее, страшнее, чем наши дети!». Вокруг «клетки» выстроилось глухое оцепление конвоиров и судебных приставов, четко отслеживающих любое движение в зале, где обстановка накалялась каждую секунду.
Приговор таков: старший брат — к пожизненному заключению, младший — к двадцати годам колонии строгого режима.
— Лучше бы их совсем отпустили, — тихо качает головой Сергей Михайлович, отец погибшего Сережи. — Эти уроды обязательно себе на голову приключения найдут, нарвутся, и их такие же, только более сильные отморозки прибьют. Да и весь город их теперь в лицо знает, не жильцы они уже были бы… А теперь будут долгие годы спать и жрать на всем готовом, под охраной. А мы с вами будем все эти годы работать, чтобы на их содержание наши налоги отчислялись. Потом какая-нибудь массовая амнистия, условно-досрочное освобождение, к тому времени о них все забудут — и выйдут они спокойно, опять убивать…
…Сторонники моратория на смертную казнь у нас в стране мотивировали это свое приобщение к Конвенции о правах человека тем, что никакого воспитательного воздействия смертная казнь в СССР и в России не имела. Правильно, какое уж тут воздействие на потенциальных убийц, если из-за бумажной волокиты многие смертники ожидали исполнения приговоpa пo пять и более лет. Об их преступлениях попросту успевали забыть. А вот если бы между приговором, рассмотрением кассационных жалоб и исполнением были бы минимальные разумные сроки, а об исполнении приговора сообщали в СМИ, не кровожадно, но и не застенчиво, в уголке последней страницы… Тогда бы, наверное, и было бы то самое воспитательное воздействие, и глядишь, Россия сегодня бы реально дозрела до отмены смертной казни.
…Конвойную машину пришлось охранять двойным оцеплением — родные и друзья убитых ребят рвались к убийцам… Хотя праведным возмездием погибших не вернешь.
— Она предчувствовала что-то страшное, хотя всегда такая жизнерадостная была, — плача, рассказывает Анна Михайловна, тетя убитой Наташи Белетковой. — За несколькбрата, что тот якобы обещал его убить… Ну, так если бы боялся, то при первой же возможности сбежал, чтобы спасти свою, пока еще не уголовную шкуру. Либо, если бы хватило ума, уехал на той же «Волге», когда старший братец уходил «пообщаться» поочередно с обеими девушками. Сообщил бы в милицию — и помощь подоспела бы вовремя, и люди бы в живых остались. Так нет же, солидарен был со старшим Дмитрием, и Ольгу повел именно убивать, хотя врал, что согласился лишь от страха перед братом… Два часа ее водил, беседами «развлекал», хотя мог за это время и Олю отпустить, и сам с ней сбежать. Нет — убил, да еще и надругался потом над мертвой, насколько фантазии его паскудной хватило… И что Романа душить не хотел, да от страха перед братом веревку не сильно затягивал — тоже вранье…
Поневоле подумаешь и об их родителях: один преступник — уже горе и позор семье. А уж двух таких уродов родить и вырастить…
…На следствии братья Дериглазовы пытались оправдаться тем, что якобы хотели «попугать» молодежь, погрозить оружием, покуражиться, на «Волге» покататься. Ну а потом, естественно, всех отпустить. Тоже неправда: захотели бы — так отпустили. Тем более что машину угонять не собирались, бросили ее потом. А как вам такая потрясающая «гуманность», когда старший брат предложил «не мучить» связанных и засунутых в багажник парней, а просто утопить их, загнав машину в воду?
В общем, никак они не могут ни себе, ни людям объяснить, зачем такое сотворили…
Когда суд удалился на совещание, убийц тоже на время увели куда-то в заднюю дверь — от греха подальше. Привели в зал перед оглашением приговора, но до того, как судья и заседатели появились, братья Дериглазовы так и стояли в «клетке» лицом к стене. А когда развернулись — даже бесстрастное выражение лиц конвоиров сменилось плохо скрываемым отвращением. Уж больно вальяжно и нагло предстали подсудимые перед залом… Раздались рыдания и крики: «Сволочи! Не ходить вам по этой земле! На кусочки вас разорвать, чтобы подыхали помедленнее, страшнее, чем наши дети!». Вокруг «клетки» выстроилось глухое оцепление конвоиров и судебных приставов, четко отслеживающих любое движение в зале, где обстановка накалялась каждую секунду.
Приговор таков: старший брат — к пожизненному заключению, младший — к двадцати годам колонии строгого режима.
— Лучше бы их совсем отпустили, — тихо качает головой Сергей Михайлович, отец погибшего Сережи. — Эти уроды обязательно себе на голову приключения найдут, нарвутся, и их такие же, только более сильные отморозки прибьют. Да и весь город их теперь в лицо знает, не жильцы они уже были бы… А теперь будут долгие годы спать и жрать на всем готовом, под охраной. А мы с вами будем все эти годы работать, чтобы на их содержание наши налоги отчислялись. Потом какая-нибудь массовая амнистия, условно-досрочное освобождение, к тому времени о них все забудут — и выйдут они спокойно, опять убивать…
…Сторонники моратория на смертную казнь у нас в стране мотивировали это свое приобщение к Конвенции о правах человека тем, что никакого воспитательного воздействия смертная казнь в СССР и в России не имела. Правильно, какое уж тут воздействие на потенциальных убийц, если из-за бумажной волокиты многие смертники ожидали исполнения приговоpa пo пять и более лет. Об их преступлениях попросту успевали забыть. А вот если бы между приговором, рассмотрением кассационных жалоб и исполнением были бы минимальные разумные сроки, а об исполнении приговора сообщали в СМИ, не кровожадно, но и не застенчиво, в уголке последней страницы… Тогда бы, наверное, и было бы то самое воспитательное воздействие, и глядишь, Россия сегодня бы реально дозрела до отмены смертной казни.
…Конвойную машину пришлось охранять двойным оцеплением — родные и друзья убитых ребят рвались к убийцам… Хотя праведным возмездием погибших не вернешь.
— Она предчувствовала что-то страшное, хотя всегда такая жизнерадостная была, — плача, рассказывает Анна Михайловна, тетя убитой Наташи Белетковой. — За нескольк