Жизнь дорожает: растут цены на товары, увеличивается плата за услуги, повышаются тарифы. Все это «съедает» любую прибавку к зарплатам бюджетников или пенсионным выплатам. В таких условиях кто-то переходит на жёсткую экономию, другие ищут приработок или более оплачиваемую работу, третьи по старой привычке продолжают надеяться на социальную помощь.
А кто же вправе на неё рассчитывать, каким образом и в какой форме малообеспеченные семьи могут получить поддержку в органах соцзащиты, насколько эффективной оказывается помощь тем, кто попал в «зону неблагополучия»? Немало вопросов появилось у омичей после публикации в нашей газете материала «Зачем нужен социальный паспорт?» («ВО-Неделя», 4.02.2004 г.), в котором сообщалось о том, что в Омске начинается социальная паспортизация территорий. Ответы на них мы постарались найти в беседе за «круглым столом», за который пригласили начальника управления социальной поддержки населения Владимира Алексеевича ПАВЛОВА, заместителя начальника отдела отраслевых бюджетов управления бюджетного планирования департамента финансов и экономики Веру Александровну ШИРШОВУ, депутата Омского городского Совета Александра Ивановича МЯСНИКОВА, директора городского Центра социальных и жилищных субсидий Татьяну Алексеевну ШУШКОВУ, председателя правления Ленинского окружного фонда объединения и развития ТОС Татьяну Михайловну НЕГАНОВУ.
Корр.: Хотелось бы начать наш разговор с того, что уже сегодня делается для поддержки семей с низкими доходами. Ведь об адресной социальной помощи многие омичи знают не понаслышке, а значит, общегородская социальная паспортизация начинается не с «чистого листа»?
В. Павлов: Вся социальная помощь, которая оказывается жителям города в рамках муниципальных программ, является адресной, она, как правило, носит срочный характер, поскольку наша задача — поддержать семью в кризисный момент. Городские социальные службы оказывают помощь нуждающимся по двум направлениям: в рамках программ, финансируемых из бюджета муниципалитета, и в рамках проектов, реализуемых с помощью наших социальных партнеров — различных предприятий, организаций, коммерческих фирм. Что
касается бюджетных средств, то за счёт них обеспечивается функционирование и развитие комплексных центров социального обслуживания населения. В городе действует 51 отделение, в которых на обслуживании находится около шести тысяч пожилых людей и инвалидов.
Одним из наиболее перспективных направлений в организации адресной социальной помощи мы считаем привлечение внебюджетных источников и спонсоров, ведь наша служба — единственная структура, которая может доставить такую помощь по назначению, по конкретному адресу — не случайному человеку, а тому, кто на самом деле нуждается в поддержке. В прошлом году мы с нашими партнёрами продолжили эксперименты по оказанию помощи в приобретении по сниженным ценам одежды, обуви, канцтоваров, медикаментов, а также по предоставлению льгот на различные услуги (стрижка, фотографирование, химчистка и пр.). Семьи, которые обратились к нам за социальными субсидиями, смогли сэкономить в среднем в месяц около одной тысячи рублей.
Пожалуй, одной из самых востребованных мер поддержки малоимущих слоев населения
остается жилищная субсидия, которая защищает малообеспеченных граждан от роста тарифов на жильё и коммунальные услуги. Свыше 200 миллионов рублей, которые выделяются на предоставление жилищных субсидий, идут в бюджета омских семей…
А. Мясников: И кто же может получить эти субсидии? Как специалисты определяют «порог бедности»?
Т. Шушкова: Существует два основных критерия, на основании которых семья может обратиться за назначением жилищной субсидии. Право на субсидию предоставляется малоимущим семьям и одиноко проживающим гражданам, среднедушевой доход которых ниже величины прожиточного минимума (в настоящее время он составляет 1957 рублей). Субсидия может быть оформлена и в том случае, если размер оплаты жилья и коммунальных услуг превышает предельно допустимый уровень оплаты ЖКУ. На сегодня эта «планка» определена в 22 процента от совокупного дохода семьи.
Субсидии устанавливаются на шесть месяцев, для одиноких неработающих пенсионеров — на год. Причем пенсионерам при обращении в отделения и филиалы центра не нужно собирать никаких справок, достаточно прийти с пенсионным удостоверением — мы открываем «пенсионную» базу данных и видим, какую пенсию получает человек. Что же касается перечня документов для других категорий населения, то, как и прежде, семья должна предоставить справки о доходах всех членов — с места работы, из учебного за ведения о стипендии, о выплате детского пособия, о получении алиментов и т.д. Впрочем, ситуация в каждой семье отличается, поэтому специалист, решая вопрос о назначении субсидии, может попросить предоставить какие-то дополнительные документы.
Л. Мясников: Но в любом случае вопрос о назначении субсидии рассматривается на основании заявления гражданина?
В. Павлов: Разумеется! Вся социальная помощь, а не только жилищные субсидии, носит заявительный характер. Не обращается семья за помощью, никто за нее об этом не побеспокоится.
Корр.: Но в жизни бывают и другие ситуации. Хорошо, если семья, испытывая какие-то трудности, начинает активно искать выход из создавшегося положения, а как быть с забытыми по каким-то причинам семьям или неблагополучными, асоциальными семьями, которых ничто не волнует, даже, скажем, то обстоятельство, что дети сидят голодные, у них нет тёплой одежды, нет игрушек?
В. Павлов: Согласен, есть такие семьи, может быть, их немало. Выявить их, узнать, в чем конкретно они нуждаются, какая помощь им требуется, и призвана крупномасштабная акция, которая начинается в городе по инициативе мэра. Социальная паспортизация территорий позволит выяснить, сколько в том или ином округе, микрорайоне и даже отдельном доме многодетных или неблагополучных семей, сколько инвалидов, одиноких матерей, опекаемых детей, ветеранов…
Т. Неганова: И без КТОСов в этой работе никак не обойтись! Активисты комитетов, старшие по домам и подъездам, как никто другой, знают, где живут одинокие бабушки и дедушки, в каких квартирах родители-пьяницы пропивают детские пособия, кому из инвалидов требуется уход… Мы и сами стремимся помогать малообеспеченным семьям, постоянно организуя сборы вещей (в первую очередь детских), игрушек, книг.
А. Мясников: А как быть с теми, кто не знает, куда можно обратиться, понятия не имеет о льготах, о праве на жилищную субсидию?
Т. Неганова: Мне кажется, что таких людей сегодня почти не осталось: информации в домоуправлениях, отделах субсидий, в центрах социального обслуживания предостаточно. Другой вопрос, что не каждая старушка или мамаша с детьми может поехать в социальные органы, постоять час-другой в очереди за нужной справкой у дверей какого-то кабинета. Поэтому мы и предлагаем управлению социальной поддержки населения подумать о практике выездных приёмов. Примеры уже есть, недавно в нашем КТОСе «Светлый» мы организовывали такой приём по обмену паспортов для больных и немощных престарелых людей.
Т. Шушкова: Сегодня в отделах и филиалах (а их 18) городского Центра субсидий очередей практически не бывает. Единственно, когда народ начинает толпиться, так это с 25 по 30 число — у нас, как всегда, в последний момент вспоминают, что месяц заканчивается и надо бы переоформить субсидию на следующие полгода. За год через нашу структуру проходит около 240 тысяч человек — по тысяче в день.
Корр.: Может быть, проще КТОСам составить списки всех малоимущих семей, которых они знают?
В. Павлов: Дело не только в списке… Анкетирование, к которому мы приступаем в рамках социальной паспортизации, причем,
подчеркну, при поддержке и непосредственном участии активистов КТОСов, позволит получить точные данные о малообеспеченных и неблагополучных семьях, выработать более эффективную социальную политику, принимать оперативные и действенные меры по адресной социальной помощи в условиях роста цен и тарифов.
А. Мясников: Видимо, неслучайно и в анкете, которую предложат заполнить омичам, вопрос о среднем доходе на одного члена семьи предполагает чёткую градацию: ниже прожиточного минимума, от 1957 до 2300, от 2300 до 2800 рублей… Горожане, в семьях которых среднедушевой доход чуть выше прожиточного минимума, всего на 300-400 рублей, являются, если можно так выразиться, пограничным слоем, группой риска. Первое же серьёзное повышение тарифов станет для них ударом — они окажутся за чертой бедности, в категории малообеспеченных семей… Хватит ли в бюджете средств всем помочь?
В. Ширшова: Именно поэтому сегодня очень важно перенаправить «безадресные» средства на жилищные субсидии конкретным людям. Как это сделать? В настоящее время всё население — независимо от доходов — платит за жилищно-коммунальные услуги 60-70 процентов от экономически обоснованных затрат. При этом бюджетная дотация на разницу тарифов «размывается» на всех и получается, что эту дотацию, в 30 процентов, получает и состоятельный бизнесмен, имеющий престижную квартиру (а порой две-три) в элитном доме, и семья из пяти человек, живущая в двухкомнатной «хрущёвке». Выходит, «бедный платит за богатого», хотя, разумеется, справедливо было бы, если обеспеченные граждане платили за обслуживание жилья и коммунальные блага все сто процентов. Если городской Совет примет решение о переходе на федеральный стандарт — разница тарифов составит 10 процентов, и тогда не только значительно снизится нагрузка на городской бюджет, но и высвободившиеся деньги в виде жилищных субсидий будут уходить на поддержку тех семей, которые в этом действительно нуждаются. Адресный принцип здесь сработает…
В. Павлов: Повышение тарифов не затронет кошельки малообеспеченных граждан: тем, кто получает субсидию, будет сделан автоматически перерасчёт, а семьи, у которых размер квартплаты и коммунальных услуг превысит предельно допустимый уровень оплаты ЖКУ, смогут обратиться за назначением субсидии.