Многолетнее прогрессирующее охамление нашего общества не могло не затронуть такого деликатного места, как кладбище. То, что творится на омских кладбищах в последние годы, достаточно трудно поддается описанию.
На выходе с Северо-Восточного кладбища я познакомилась с Анной Дмитриевной. Старушка долго копила деньги, чтобы поставить оградку на могилу мужа. Недавно оградку украли. Обращаться в администрацию кладбища Анна Дмитриевна считает бесполезным.
— А зачем? В лучшем случае предложат обратиться в милицию. Да разве дело только во мне? Это же не кладбище — это бомжатник и свалка. Повсюду настоящие горы мусора. Мусор сыплют прямо на могилы. Потом его поджигают, начинается настоящий пожар, горит краска на соседних памятниках. Я бы еще поняла, если бы мусорная куча на могилах возникла стихийно. Многим кладбищенским помойкам по пять-десять лет. Иными словами, администрация кладбища не может десятилетиями убрать помойку. Скажут, что денег не хватает. Я в это не верю. Им совести не хватает. Это же ужас что происходит. В прошлом году рядом с могилой валялся… кусок человеческого черепа. От бомжей нет прохода. Тут же пьют и тут же, извините, в туалет ходят. У меня же не оградку украли… Мне оскорбление нанесли. Этими свалками, бомжами, ворьем оскорблены тысячи людей…
Я прощаюсь с Анной Дмитриевной, которая в конце концов не смогла сдержать слезы.
Могила то ли крутого, то ли чиновника в самом центре Северо-Восточного кладбища. Аккуратненький отполированный мрамор, а рядом с ним — глиняная цветочница, разбитая вдребезги. Кому понадобился цветочный горшок? А вот — свежая могила, захоронение прошлого года. Чугунный витой крестик, задумчивое лицо военных лет на портрете, а все надгробие закидано остатками еды. Осталось после Пасхи: яичная скорлупа, куски блинов, куличей, бутылки и стаканы. На одном из памятников красуется надпись, которую оставили после себя варвары: «Степан of Юрий». А рядом — могила молодой женщины. Ушла из жизни в 34 года. Портрет обрамлен розами, сверху — позолоченный ангелочек. Чувствуется, что все это было сделано с любовью родными и близкими покойной. Так неужели то же самое произойдет и с этой могилой?
Некоторые люди на кладбище накануне родительского дня скорее напоминают разгулявшихся именинников, а не скорбящих. Какой-то мужчина с круглым одутловатым от спиртного лицом запихивает в рот ломоть колбасы.
— Ваня, давай опирайся на меня, — пытается поднять с земли охмелевшего супруга чуть подвыпившая светловолосая женщина.
— Да сам, сам.
Некоторые заядлые огородники заезжают сюда по весне для того, чтобы набрать себе в закрома свежей земли, которой здесь всегда в избытке. Идут кто с чем: кто с ведром, кто с полиэтиленовым пакетом… Маленькая девочка тащит за собой крошечную моську…
Рядом идет бойкая торговля. Начинается она у ворот кладбища и продолжается повсеместно. Торгуют цветами. Все вместе выглядит довольно живописно. Яркие пятна пурпурных цветов. Чем-то напоминает восточный базар. Кстати, технология изготовления цветочков сохранилась со времен первомайских демонстраций,
— Проблем в нашей работе не одна и не две, — замечает заведующая Северо-Восточным кладбищем Надежда Васильевна Домнина. — Воруют памятники и оградки из нержавейки. У нас есть рабочие, но они не в состоянии уследить за 110 гектарами земли, — продолжает она. — Мне кажется, что муниципальное кладбище должны охранять сотрудники милиции. Мусор вывозить некому. От города выделен всего один погрузчик. Дай бог, чтобы он в течение лета весь мусор успел увезти. Убирать могилы нам помогают только солдаты из 242-го учебного центра. Помощь больше ниоткуда не светит. А на Бога надеяться… Если Бог есть, почему мы так плохо живем?
Кстати, действительно, проблем на кладбище хоть отбавляй. Это видно даже сегодня. Кругом снуют бабули и дедули, просят милостыню, собирают пустую тару. Чем еще промышляют, неизвестно? Вот какую картину лично мне однажды утром пришлось наблюдать на кладбище. «Вы наших не видели?» — спросил юный бомжик. Потом я поняла, кого он имел в виду под словом «наши». «Наши» — это такие же попрошайки, которых накануне православных праздников привозят на кладбище культурно, на автобусе. И за каждым закрепляют определенный участок «работы». Здесь промышляют также сборщики бутылок и мальчишки, ворующие цветы. Последних, кстати, никто за воров в таких местах не считает. Подумаешь, цветы стащат ненароком!
В некоторых точках Северо-Восточного кладбища горят кучи мусора. Кстати, здесь же неподалеку дежурит оперативная группа МЧС. Когда им указали на дым, сотрудники МЧС просто развернулись и уехали в другую сторону. Таким образом, до черных угольев ежегодно выгорают целые уголки памятных мест. А чего стоит кладбищенский туалет… А тут еще созрела банальная ситуация. К субботнему дню обещали выделить несколько муниципальных автобусов. Льготы и проездные в них должны были быть действительными. Но в этот час к остановке подали только коммерческий транспорт. Наиболее экзальтированные пенсионерки сыпали нецензурной бранью.
Помойками и бомжатником омские кладбища слывут не первый год. Не первый год администрация кладбищ сетует на нехватку средств и людей. От надругательств над могилами не застрахованы не только простые люди. Стоит вспомнить лишь то, что случилось с могилами Ивана Лицкевича и Олега Чертова. Неужели новое руководство города будет смотреть на это сквозь пальцы?