За два дня пребывания в нашем городе он успел встретиться с омскими писателями в Пушкинской библиотеке, походить по залам музея Врубеля, побывать на открытии выставки своего друга художника Владимира Владимирова, почитать стихи со сцены Концертного зала и даже прокатиться до Ачаирского монастыря.
При этом мэтр ни в какую не хотел признаваться, чем будет наполнен его день перед субботним концертом, и на все вопросы с улыбкой отвечал: «Это — интимная авантюра!»
Впервые он появился на публике в пятницу, в музее Врубеля, ведь основной целью его визита в Омск было именно открытие выставки Владимира Владимирова, с которым они знакомы много лет. Немного опоздав, Евтушенко вошел в зал, на несколько секунд остановился, как бы знакомясь с его атмосферой. Затем улыбнулся (открытая улыбка — вообще очень яркая черта Евгения Александровича) и не спеша, даже немного нерешительно, как могло показаться, направился к микрофону.
Теперь, когда и хозяева, и гости в сборе, можно было открывать выставку. Своего друга-художника поэт называет не иначе как «настоящим живописцем» и даже имеет несколько его картин в своей домашней коллекции.
Когда Евтушенко о чем-то говорит большому количеству людей, он старается смотреть не поверх присутствующих, охватывая всех сразу, а часто останавливает взгляд на отдельных лицах. И даже тогда, когда читает стихи со сцены, он ищет глаза людей в первых рядах. Потребность в зрительном контакте, открытая улыбка и безотказность в плане интервью (хотя, кажется, за столько лет он сказал абсолютно все) сочетается в Евтушенко с острыми высказываниями, которые иногда выглядят довольно резкими, и бескомпромиссностью определенных суждений. Ему очень неприятно, когда его называют эмигрантом (как говорят, в последнее время он живет между Оклахомой и Москвой). А если ему бросают язвительные намеки на то, что он уехал в Америку из-за больших возможностей и денег, Евтушенко может просто выйти из себя: «Я работаю в Оклахоме, но деньги трачу в России. А вы предпочли бы, чтобы я жил, как русские бизнесмены, которые зарабатывают деньги в России и на России, а тратят их на Западе?»
«ПРОВИНЦИЯ»
В 1991 году Евгений Евтушенко заключил контракт с американским университетом в штате Оклахома. Поэт вспоминает, как он приехал туда в первый раз, и перед отъездом американцы признались, что не хотят с ним расставаться.
С тех пор Евгений Александрович преподает студентам историю русской поэзии, а также историю русского и европейского кино в маленьком городке Талса.
— Меня все время спрашивают, что я нашел в этом местечке, — говорит Евтушенко, — ведь Талса — далеко не центр, это, скорее, американская глубинка. Но в провинции живут люди не менее, а может, даже более гениальные и талантливые, чем в центральных городах. Я сам родился на маленькой сибирской станции, где в то время было около десяти тысяч человек. Почему Талса? Это как любовь, которую нельзя объяснить. Я приехал туда, и мне сразу стало хорошо в этом зеленом городке, в настоящем цветущем оазисе посреди степей. Иногда истинную душу находишь именно там, что называют «провинцией».
Евтушенко давно дружит с Михаилом Задорновым, который никак не может оставить американцев в покое и повторяет одну и ту же фразу, растягивая звуки: «Ну они тупы-ы-ые…».
— Мы сами можем экспортировать тупость, и это будет одной из самых больших статей национального дохода, — спорит с юмористом «поэт.
Своих американских студентов Евгений Александрович очень любит. И они отвечают ему тем же. И когда на свой день рождения поэт приезжает в Москву, чтобы собрать друзей на творческий вечер в Политехническом музее, как раньше, среди его гостей всегда можно встретить человек двадцать американцев. Кстати, 18 июля, в свой очередной день рождения, Евтушенко опять будет читать стихи в Политехническом.
СКОРО
Америка тем и хороша, что работа в этой стране дает художнику полную свободу и независимость от политических перипетий в России. Зная о режиссерских планах Евтушенко, в американском университете пообещали отпустить его в Россию на съемки в любое время, когда он не пожелает. Дело в том, что Евтушенко готовится начать работу над новым фильмом, правда, пока о своем замысле он слишком не откровенничает, художественная тайна все-таки! Но говорит, что эта тайна откроется совсем скоро, и он снова вернется в кино:
— Вот только сначала закончу работу над антологией русской поэзии, — поясняет мастер, — хочется, чтобы новое поколение воспитывалось на любви и на знании, на всем самом драгоценном, что есть в нашей поэзии, в которой многое сегодня забыто.
Возвращение в кинематограф после более чем десятилетнего перерыва — это очень серьезное заявление. Сняв в девяностом свою картину «Похороны Сталина», в которой, кстати, принимала участие и Ванесса Редгрэйв, Евтушенко сам сыграл в ней, сам написал сценарий и сам же явился режиссером. Но кино в начале десятилетия и современное кино — это две разные эпохи. Другие люди, другие потребности. На этот счет у поэта есть своя точка зрения:
— Наше кино распалось на три категории, впрочем, это происходит сейчас во всем мире. Есть картины коммерческие, которые не ставят перед собой никакой большой задачи. Вторая категория — картины антикоммерческие. Они ориентированы на фестивали, на элитарную публику. Но каждый режиссер мечтает, чтобы так называемая некоммерческая картина получила коммерческий успех. Ведь фильм без зрителей просто немыслим! А третья категория ~ картины, которые пытаются сочетать коммерческую задачу с внутренней. Мне кажется, самое высшее для любого произведения — это когда что-то делается в соответствии с внутренней необходимостью, а самое великое — когда внутренняя необходимость совпадает еще и с общественной, исторической. Именно так и случилось в свое время с фильмом «Летят журавли».
ЩЕДРЫЙ
Евгений Александрович не любит особо говорить ни о личном, ни о бытовом — только об общественном и о поэзии.
Тогда, в сорок девятом, Евтушенко, еще совсем мальчишка, безумно любил футбол и мечтал стать вратарем сборной Советского Союза. Из-за большой любви к кожаному мячу он и газету, напечатавшую его первое стихотворение, выбрал соответствующую — «Советский спорт». А ведь у него тогда еще даже паспорта не было! Сейчас поэт и сам не скрывает, что в юношеском творчестве подражал и Маяковскому, и Есенину, словом, всем тем, кого любил.
— Но это естественный этап жизни, — говорит Евгений Александрович. — К каким-то пророчествам поэт в большей степени приходит инстинктивным путем, ведь инстинкт — в определенном смысле вид человеческого разума. Конечно, у меня были и заблуждения, и иллюзии. Я человек, способный обольщаться, как и все идеалисты. Но одновременно с этим у меня все-таки существовала какая-то внутренняя предосторожность. Раньше, в молодые годы, она была почти неощутима. Но сейчас я чувствую это очень хорошо и поэтому начинаю вносить некоторые изменения в свои старые произведения. Без заблуждений не бывает прозрений. Именно в этом и заключается настоящая эволюция.
Омичи, пришедшие в субботу в Концертный зал на авторский вечер Евгения Евтушенко, встретили поэта стоя.
— Интересно ведь на живого-то посмотреть! — прошептала какая-то женщина, вбегая, запыхавшись, в зал за пару минут до начала.
В БОРЬБЕ
Проведя два часа на ногах у микрофона, Евтушенко и стихи успел почитать, и прошлое вспомнить, и о своей сегодняшней жизни кое-что порассказать.
— Я тут просил водички мне на столик поставить, но ее так и не принесли, — заметил через некоторое время поэт.
Вдруг с первого ряда поднялся какой-то зритель и щедро протянул Евтушенко маленькую бутылочку. Евгений Александрович омский подарок взять-то взял, но выпить так и не рискнул:
— Не буду пить вашу энергетику, мне пока своей хватает.
Несмотря на то, что концерт аншлага не собрал, было видно, что маэстро доволен:
— Ваши люди забыли, что такое бывает, забыли, что значит читать со сцены стихи, — поделился он после выступления. — Народ пытаются загипнотизировать попсой, которая отвращает от настоящей поэзии. Такой теплый прием показал, как люди истосковались по ней, как они ее ждут! Вы обратили внимание, ведь сегодня среди зрителей были и шестидесятники, и молодежь. Поэзия способна объединить людей разных возрастов и профессий. Так всегда было в России.
Но Евтушенко не только поэт. Он еще и режиссер, сценарист, актер, переводчик, публицист, прозаик и даже фотограф. Его часто называют и активным борцом, и совсем громко — трибуном. Но на это Евтушенко отвечает одно: «Если я с кем и борюсь, то только с самим собой».