В пятом часу утра в колонии сработала сигнализация. Охрана тут же отреагировала, начав обход по периметру колонии. У пролома в деревянном заборе собака взяла след. Однако на железнодорожных путях, где стойкий запах мазута и других технических выбросов перебивает все остальные, ищейка растерялась.
Сотрудники управления исполнения наказаний по Омской области не стали делать тайны из побега. Даже наоборот — объявили награду в 100 тысяч рублей тому, кто укажет местонахождение беглецов. Началась отработка связей заключенных — друзья, родные, знакомые. Но если 17-летний Олег Косован один-одинешенек на этом свете, то у 18-летнего Евгения Чернокалова с родней все в порядке, семья живет в Лузине. Часть поисковой группы отправилась туда. И не прогадала. Сначала был задержан Евгений, который поджидал родного брата Виктора возле дома. Чуть позже обнаружили и Олега.
Корреспондент «НОСа» отправилась в поселок, чтобы на месте выяснить обстоятельства побега.
Пятиэтажку на улице Комсомольской, где Женя в последние годы жил с родителями, нашла без труда. Квартиру показали добрые соседи.
— Только что толку, если вы туда пойдете, — пожала плечами пожилая женщина, представившаяся Ниной Федоровной. — Наверняка у них там все пьяные и лыка не вяжут. Ничего вы от них не добьетесь.
Дверь и впрямь открыл не совсем трезвый мужчина. Как оказалось, Иван Иванович — отец Евгения. Он с трудом понимал, чего от него хотят, а где находится его сын, так и не вспомнил. Зато вспомнил, что жена спит и поговорить вряд ли сможет. Впрочем, квартира, в которой я оказалась, не была похожа на жилье совсем прожженных алкашей — довольно чисто, цветы в горшках, ковры на полу.
— У них только Виктор в семье нормальный, — поделилась своими соображениями другая соседка Чернокаловых, Юлия Банная. — Хотя и отец с матерью не всегда пьют, так, периодически.
Виктор живет теперь уже своей семьей. О том, что сбежавший из тюрьмы брат ждал его у дома, впервые услышал от автора этих строк.
— Запутался Женька просто, — говорил Виктор. — Разбили с друзьями чужую машину, надо было долги отдавать, вот и «подсел» на кражи.
Первую из них Евгений Чернокалов совершил в 2002 году, но уголовное дело тогда было прекращено в связи с несовершеннолетием преступника. В июле 2003 года — «хулиганка». Парня до суда отпустили под подписку о невыезде. Уже под следствием он совершил еще одно преступление — угон автомобиля. Суд вынес приговор — один год лишения свободы условно. Через месяц — снова кража, и теперь уже реальный срок — три с половиной года.
Я пыталась выяснить у Виктора, что толкнуло его брата на скользкую дорожку, но тот лишь пожал плечами. То ли не желая обвинять родителей за то, что не досмотрели за парнем, то ли и впрямь, живя своей семьей, не очень интересовался, что происходит в доме отца с матерью.
Олегу Косовану в этой жизни повезло меньше. Свою мать он почти не помнит, отец в свидетельстве о рождении записан с ее слов. Горе-папаша не знает или не желает знать, что у него есть сын и что он вырос преступником.
После поездки в Лузине удалось связаться с директором Исилькульского детского дома Любовью Ослоповой.
— Олег к нам из Называевска поступил, — вспомнила директор. — Ребенок-дичок. Абсолютно неприспособлен к быту, ни к чему не приучен. Видимо, вырос на улице. Он и отсюда постоянно убегал. Убегал в никуда. Я думаю, что он родился преступником и из тюрьмы он не выйдет никогда.
Олег и Евгений проходили по разным уголовным делам, но в колонии оказались в одном отряде и тут, что называется, «спелись». Косован, осужденный на пять лет за грабеж, начал подбивать Чернокалова на побег. Тот согласился. Может, потому, что по ходатайству администрации колонии 27 мая суд Омского района вынес постановление о переводе Евгения во взрослую колонию общего режима. Во-первых, ему уже исполнилось восемнадцать, а во-вторых, он постоянно нарушал режим. До перевода оставалось несколько дней.
— На допросе Чернокалов сказал, что ему просто захотелось погулять, подышать свободой, — заместитель прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Владимир Шипулин тоже не делает тайны из чрезвычайного происшествия. — А Косован сознается в том, что именно он убедил приятеля бежать.
Итак, как же все произошло? Оба преступника твердят в голос, что ночью переоделись в спортивные костюмы, которые есть у каждого заключенного, отогнули решетку на окне в спальне, а уж проделать дыру в деревянном заборе им не составило никакого труда. Почему в помещении в это время не оказалось младшего инспектора? С этим предстоит разбираться прокуратуре.
Оказавшись за стенами колонии, парни побежали по железнодорожному полотну. Запрыгнули в проходящий мимо товарный состав, доехали до станции Входная. Отоспались на чьей-то даче и пешком пошли в Лузино с намерением раздобыть денег, затем уехать в Исилькуль, а оттуда удрать в Казахстан, в надежде на то, что в иностранном государстве их точно не сыщут. Однако их планам не суждено было сбыться. Косован, увидев, что Чернокалова задержали, побежал. Пройдя километров восемь, решился выйти на трассу, чтобы поймать попутку. Его любезно согласился подвезти водитель… сотрудник УИН, переодетый в штатское.
По словам Владимира Шипулина, побегов из Морозовки не было лет десять. Да и вообще, побег из мест лишения свободы в нашей области — вещь довольно редкая. А 100 тысяч, обещанные за поимку беглецов, видимо, так никому и не достанутся — ведь сотрудники УИН сами вышли на их след.
Оба преступника доставлены в следственный изолятор. Их ждет новый суд и новая статья, теперь уже за побег, предусматривающая срок наказания до пяти лет лишения свободы.