Мэтр прибыл из столицы на торжественную церемонию передачи омичам своей картины «Голгофа». А заодно привез с собой 28 графических и живописных полотен.
История создания полотна такова. Ровно 20 лет назад Глазунов под впечатлением от «Легенды о Великом инквизиторе» из романа Достоевского «Братья Карамазовы» пишет на эту тему триптих. А в 1996-м делает повторение его центральной части — «Голгофу», которым решают украсить Русский зал Большого Кремлевского дворца. Затем в зале начинаются реставрационные работы и картину снимают… В июле 2005 года омский губернатор Леонид Полежаев встречается с Глазуновым и принимает решение о покупке картины. За десять миллионов рублей. Попытки поторговаться оказываются безуспешными. В августе монументальное полотно размером три на полтора метра упаковывают в огромный сосновый ящик, изготовленный в реставрационном институте имени Грабаря, и везут в автофургоне в сопровождении службы безопасности…
К слову, директор Омского музея изобразительных искусств имени Врубеля Борис Коников назвал «Голгофу» самой дорогой и самой ценной покупкой за всю историю музея. Отныне наш музей будет третьим (после тюменского и якутского) в Зауралье, обладающим полотном Глазунова.
«ГОЛГОФА» — ЕЕ ГОСТИ
Илью Сергеевича встречал весь цвет омской интеллигенции, среди коего нельзя было не заметить художника Георгия Кичигина и директора музыкального театра Бориса Ротберга, директора музея имени Достоевского Виктора Вайнермана и декана факультета культуры и искусств ОмГУ Нину Генову, директора компании «ТелеОмск — АКМЭ» Ольгу Гусеву и директора кукольного театра Станислава Дубкова. Посмотреть на знаменитого художника прибыли и члены правительства Омской области: Наталья Фролова, господа Бутаков, Моисеенко и Стерлягов, Среди присутствующих были также замечены банкир Валерий Степанов и бизнесмен Третьяков-младший.
Слух встречающих Глазунова услаждала живая музыка. Первая скрипка Омска Геннадий Хабенский и трио дам с виолончелью и скрипками возле входа в парадный зал играли классику.
ПЕРЕД «ГОЛГОФОЙ»
По правую руку вошедших в зал встречала писанная маслом в 1977 году обнаженная «Русская Венера» среди берез, за ней следовало «Венецианское адажио», на котором, по словам сотрудников музея, Глазунов запечатлел хранительницу своей галереи Инессу, с коей и прибыл в Омск. На место врубелевского триптиха «Цветы» на время выставки поселили полотно Ильи Сергеевича под названием «Два князя», сама виновница торжества — «Голгофа» — располагалась в центре в окружении иллюстраций Глазунова к произведениям Достоевского.
В ожидании высокого гостя многочисленные омские акулы пера и немногие, но, видимо, самые преданные поклонники Ильи Сергеевича взволнованно обсуждали предстоящее событие. Туда-сюда сновали телеоператоры в поисках выгодных диспозиций. Актер Игорь Малахов, ведущий церемонии, вчитывался в текст, группа кадетов — отличников боевой и политической подготовки — осматривала соседний зал.
Без пяти четыре всех присутствующих попросили отключить сотовые, без трех минут вошел владыка Феодосии, ровно в четыре — губернатор рука об руку с художником.
НА «ГОЛГОФЕ»
Глазунова встречали розовыми розами (говорят, в Омском аэропорту, куда он прибыл днем раньше, ему вручили точно такой же букет), его даме подарили белые… Голосом Левитана Малахов предоставил слово Борису Коникову. Директор музея говорил, что этот день обязательно войдет в анналы омской истории, что десять лет назад предложение омской интеллигенции пригласить в Омск Глазунова казалось ему фантастикой. Но «невозможное возможно» — и вот Илья Сергеевич здесь! И самое главное, подчеркнул Коников, это событие вряд ли состоялось бы, если б десять лет назад под патронажем губернатора не было отреставрировано здание музея и если бы во главе региона не стоял Леонид Полежаев — человек высокой культуры и нравственных принципов. Губернатор обратился к присутствующим просто: «Дорогие друзья!». Говорил он и о значимости омского музея, и о величии Достоевского, и о том, что никому из художников не удалось «отобразить образы героев романов Достоевского с такой глубиной, с какой это сделал Федор…». Леонид Константинович едва не назвал Илью Сергеевича Федором Михайловичем. Что ж, сравнение лестное. Даже для такого именитого мастера.
Последним слово держал виновник торжества — 75-летний Илья Глазунов, представивший себя присутствующим «сыном Серебряного века». Искренний и немного растроганный таким неподдельным вниманием к его персоне, Глазунов говорил, сколь много открыл для себя в Омске. Что остановился он в гостинице, где отдыхал сам Ким Ир Сен, что у наших дикторов чудные лица, а наш музэй (именно с «э») — прекрасный. Затем Илья Сергеевич назвал нашего главу правительства «губернатором всея Руси», восхитился его энергией и силой и признался, что он — «и мой друг, и навсегда!».
Глазунов с удовольствием раздавал автографы, а вот заявленная в программе пресс-конференция не состоялась. Впрочем, художник и так сказал все, что хотел.
ПОСЛЕ «ГОЛГОФЫ»
Без пяти пять парадный зал был почти пуст, и только пожилая концертмейстер все еще играла что-то из Чайковского. Зрители переместились на первый этаж, где можно было купить альбомы Глазунова и книгу Валентина Новикова «Илья Глазунов — русский гений».
Программа пребывания художника в Омске была достаточно насыщенной. Из сокровищ омского музея Глазунова более всего заинтересовала коллекция археологического золота (говорят, мэтр довольно долго беседовал с хранителем саргатских сокровищ), выставка которого скоро откроется для широкого круга посетителей. Илья Сергеевич посетил Ачаирский монастырь и открыл собственную выставку. Далее по программе следовало посещение драмтеатра и строящегося Успенского собора, часовой концерт в Органном зале и в 19.00 — вылет в Москву.