Вереду, 12 октября, в нашу редакцию пришла Галина Бабушкина. Со слезами на глазах Галина Ивановна рассказала о том, что два дня назад поехала на могилку родных дедушки и бабушки установить памятник. А на месте кладбища, где они похоронены, увидела лишь перепаханное поле. Корреспондент нашей газеты в тот же день отправился на Старо-Южное кладбище, расположенное на улице Воровского.
— Да, мы тут уже месяц работаем, — выкрикнул из кабины трактора мужчина. — Приказ дан и делаем. Какие вопросы?
Его слова были похожи на правду. Работы, по всей видимости, идут не первый день: по всему периметру кладбища лежат спиленные деревья, половина могилок безымянно стоит без памятников и оградок. А центральную часть кладбища успели сровнять с землей.
Сотрудники комбината спецуслуг, осуществляющие работы, оказались малоразговорчивыми. Зато Анатолий, живущий неподалеку от этого места, на эмоции не поскупился.
— Да и хрен с ними! Кто не успел, тот опоздал. В гробу я их видел! Сколько можно эту свалку терпеть. Тут ведь, пока деревья вырубать не начали, что творилось! Наркоманы со всего города сюда тянулись, про алкашей — уже молчу.
Говорил он долго. Рассказал много ужасов про это место: как много лет назад мальчика соседского на этом кладбище растерзали и на кол посадили, скольких женщин в кладбищенских кустах изнасиловали. И что уже тридцать лет, кроме как помойкой, это место никак не назовешь.
Постепенно к нашему разговору приобщались новые люди. Подошли трактористы и рабочие, убирающие территорию.
— Тут могилок ухоженных было раз-два — и обчелся. Если по всему кладбищу штук 50 наберется, то хорошо, — рассуждала собравшаяся толпа. — Кто хотел, все перезахоронили. Власти под это дело землю выделили, средства. На себя теперь пусть пеняют.
Каждый день на кладбище приезжают местные власти.
— Ходят тут, смотрят. Попа с собой притащили, — рассказывает уже жительница дома напротив Людмила Петровна. — Неужели очередную церковь построят?
— Есть же. Куда еще одну-то? — указывала она в сторону позолоченного купола между домами. — Лучше бы спортивную площадку разбили, а то вся детвора порт-артуровская по помойкам отирается.
Правы оказались жители улицы Воровского. На очищенном от крестов и оградок месте уже заложен именной камень. Вскоре здесь возвысится часовня. Судя по тому, что написано на закладной табличке, это строение призвано упокоить души захороненных на Старо-Южном кладбище.
А вот кто успокоит боль еще живых потомков? Кто уважит людскую скорбь, которая не вписалась в скоропалительный план реконструкции кладбищенской территории? На это ответ один.
— Весной по радио и телевидению объявляли о сносе Старо-Южного кладбища, — заверяет сотрудник Ново-Южного кладбища Вячеслав Соснин. — Заранее предупреждали о том, что нужно позаботиться о переносе могилок. Какие теперь могут быть недовольства!
Тогда как же быть с уверениями, которые тот же спецкомбинат давал Галине Ивановне в апреле?! Мол, если могила ухоженная, ее никто не тронет. На это ответа не последовало.
— Я в мае памятник специально заказала. Зарплата у технички маленькая, пришлось брать в кредит, — рассказывает Галина Ивановна. — Только в сентябре за него рассчиталась. И сразу поехала устанавливать. А там… черная земля.
Такое же горе свалилось еще на две семьи, живущие с Галиной Ивановной по соседству.
— Семья Власовых, как только услышала объявление по радио, тут же в комбинат перезвонила. Все уточнили. Их, как и меня, заверили, что прибранные могилы не тронут. У соседей наших с седьмого этажа такая же беда… А сколько еще таких?
Вопросом реконструкции Старо-Южного кладбища руководит заместитель главы администрации Ленинского округа г. Омска Алексей Луппов. С ним я встретились в понедельник, 17 октября.
— Дело в том, что в марте мы действительно сообщали о начале реконструкции Старо-Южного кладбища. После этого к нам обратились 240 человек. Скажу точно: 2 человека выразили желание перезахоронить родных, 57 — попросили облагородить могилки. Остальные согласились с тем, что на этом месте будет разбита парково-мемориальная зона.
В случае Галины Бабушкиной заместитель главы пообещал компетентно разобраться… Хочется надеяться.
— Неужели мы живем в той стране, где по сокровенным чувствам человека можно проехаться бульдозером? — сквозь слезы вопрошает Галина Ивановна. — Почему югославы хранят память о моем отце-фронтовике, погибшем в 1945 году при форсировании Днепра, а наши русские творят такое? В 1977 году я через наше посольство направляла в Югославию официальный запрос, просила найти место, где он захоронен. Уже через несколько месяцев получила ответ с указанием точного места и номера могилки. А внизу стояла приписка: «С уважением. Вы свободно можете его посетить». А у нас?