В половине восьмого вечера в подъезде жилой девятиэтажки громыхнуло. Всполошившиеся соседи выскочили на лестничную площадку. Пахло гарью. Но ни на улице, ни у кого в квартирах ничего не горело. Дыма не было.
— Мне подумалось, сосед в квартире сверху упал. Звук был глухой. Бросились смотреть по окнам — нигде ничего, — рассказывает жилец квартиры № 153 Сергей.
Обо всем узнали только, когда приехала милиция.
— Хлопок был. А через полчаса тут целый взвод собрался. Человек 25 в форме туда-сюда по подъезду сновали, — говорит пенсионерка со второго этажа Екатерина Павловна. — Они-то и сообщили, что сосед с первого этажа взорвался.
Посередине зала на ковре лежало окровавленное тело.
— Лицо черное. Внутренности все вырваны. Все вперемешку с перьями, — с содроганием вспоминает женщина.
Екатерину Павловну пригласили в качестве понятой. При свидетелях милиционеры изъяли из домашнего сейфа в спальне патроны, что-то похожее на рукоятку от пистолета и странный сверток. Женщина сразу и не поняла, что скрывалось под многочисленными слоями бумаги и целлофана. Это была граната.
Откуда в квартире погибшего появился солидный боевой арсенал, сейчас выясняет следствие. Зато соседям по подъезду и без того все ясно.
— Он же где-то в охране служил. Одно время игровые автоматы охранял. Последнее время грузы сопровождал — оттуда и боеприпасы.
Служба, видимо, наложила отпечаток. Но в семье ссор не было никогда — между собой они жили дружно: двоих сыновей на ноги подняли. Старшему — семнадцать, младшему — десять.
— Мужик он был хороший, — с этим соглашаются все жильцы. — Когда все случилось, в квартире находился младший сын. Может быть, отец лег на гранату, пытаясь уберечь собственную «кровинушку»? Мальчик мог играть с гранатой. Отец мог позволить ему эту шалость, будучи уверенным, что граната учебная. В доме их хранилось две: та, обнаруженная милицией, как раз была точной копией настоящей. А вторая — боевой. Перепутал?
—
Услышав взрыв, ребенок испугался и побежал искать старшего брата. Тот разговаривал в подъезде с друзьями. Дети первыми увидели подорвавшегося отца — в спальне. Он лежал в расправленной кровати. Потолок и стены — все было в крови и перьях.
В день похорон отпевать усопшего пришел священник. А некоторые соседи перешептывались.
— Куда же они его привели? Разве самоубийц отпевают? Это же не по-христиански.
Жена погибшего пресекла пересуды:
— Никакое это не самоубийство. Это — несчастный случай!
Официальные органы следствия рассматривают обе версии.
— Мы изучаем все обстоятельства произошедшего, не исключая возможности самоубийства, — сказал нам старший следователь Советской прокуратуры Константин Баронов.