Интересно то, что выставка будет иметь свое продолжение — в октябре нынешнего года для ее экспонирования Сенат ФРГ в Берлине предоставляет Колонный зал Красной Ратуши.
Георгий Кичигин держится на трех китах, мощно выстраивая здание своего искусства. Прежде всего, природа щедро одарила его талантом рисовальщика и живописца-композитора. Во-вторых, он обладает сильным интеллектом, который позволяет ему сюжетно мыслить, избегая литературности. Наконец, третье качество, человеческое: Близнец по знаку зодиака, он умудряется жить со всеми в мире. не теряя при этом своего достоинства. Эти становые признаки художника и личности Кичигина отфильтровываются год от года, начиная со школьных и студенческих лет, его первых показов на выставках разного уровня.
Вспомним первую персональную выставку художника в Омске в 1991 году, носившую принципиальное программное название «Театр гражданских действий» и имевшую громкий резонанс не только в культурной среде. Картины с той выставки — «Игра», «Монумент», «Перекресток зла», «Субботний вечер», «Траншея», «Трибуна» и многие другие — привели в смятение зрителей не воображением и фантазиями художника, а самой что ни на есть документальной точностью воспроизведения жизни. Решенные художественно, картины обостряли восприятие действительности, словно навсегда утратившей способность быть возвышенной.
Тогда, в 80-е годы, художников, подобных Кичигину, выдвинувших и политический, и гуманистический по смыслам лозунг «Так жить нельзя», не совсем понимали и принимали, нередко можно было слышать в адрес авторов, что они занимаются «чернухой». На те годы приходится одна из самых острых и «тяжелых» работ Кичигина «Обочинные люди», рассказывающая о дне жизни, на которое может опуститься человек не всегда по своей воле. В работах же последнего десятилетия, которые составляют основное ядро нынешней выставки, Кичигин заметно ослабляет публицистичность, но значительно активизирует драматургию диалога, нередко возвышающегося до философского звучания.
Заметим, что эта выставка носит название «Диалог/Dialog» и трактует понятие очень широко: это диалог изображенных предметов и персонажей, диалог художника со своими персонажами, а через них и со зрителями. О Кичигине можно говорить вполне в духе Гете, что, познавая «чужое», он постигает и свое нынешнее. Зритель обращает внимание на то, что художник часто изображает привычный круг предметов и сюжетов, порой знакомых лиц, но все эти изображения интересны огромному кругу людей. Почему? Интересны потому, что автор умеет выстроить занимательный диалог, умеет обобщать, прибегая к излюбленным им метафорам, аллегориям, концептуальному обострению.
Один из излюбленных сюжетов автора — «Я — маленький голландец» (не напрасно фрагмент картины вынесен в заголовок афиши выставки, приглашения и буклета). Этот сюжет бесконечно трансформируется, обыгрывается, выявляя все новые и новые черты в самом авторе, но тем не менее не уводит от главного: вещи, предметы, люди, события, страны, культуры артикулируются во мне. Во мне — художнике, потому что я — творец, творящий свой мир и учащийся у мастеров.
Диалог Кичигина немыслим вне конкретного места — города, улицы, дома, воспоминания. Фантазии его предстают как живописные сочинения на заданную тему. К 1991 году относятся его «Предки» — развернутая в пространстве и времени ностальгическая притча о прошлом родного города и о родословной автора. Или, скажем, автор умеет превратить реальный мотив в лирическую «пиесу» с неожиданным для себя названием «Незаконченная картина». Знакомое каждому омичу место — Любинский проспект — сказочным образом трансформируется в видение: реальные дома с характерными башнями «обрастают» образами — ликами начала XX века.
В творческом багаже художника немало произведений, именуемых ответственным словом «этапные». В нынешней экспозиции к таким, думается, можно отнести два крупноформатных холста — «Большой натюрморт» и «Великая степь. Славянский шкаф». Оба произведения относятся к типу живописных размышлений. В натюрморте — о смысле творческой судьбы художника и что она по большому счету есть «Голгофа», а в «Великой степи» — реминисценция одноименного трактата Л.Н. Гумилева о судьбах цивилизаций и их способности сосуществовать, дополняя друг друга.
Художественное и содержательное пространство картин Георгия Петровича Кичигина «ткется» из многих составляющих, где каждый изображенный предмет, деталь, в том числе и сами художественные средства, максимально нагружены содержанием, предельно осмыслены, и потому писать о нем «легко» не получается. Придя на выставку, зритель заметит, что часы, подсвечники, маски, цветы, живые и мертвые, перо павлина и пр. — все то, с помощью чего художник ведет свой диалог о мире, жизни, людях, искусстве. Интересная особенность: эти самые «персонажи» произведений впервые покидают не только стены мастерской, но и сами картины, представ в пространстве экспозиции в виде инсталляций и натюрмортов и таким образом исчерпывающе раскрывая название выставки «Диалог/Dialog», любезно приглашая зрителя принять участие в интереснейшем драматическом действе.