Для него радостей вне театра не существует. По-моему, он вообще не верит в их существование.
Театр для него — субстанция более настоящая, чем сама жизнь, где мы многое не можем себе позволить. Театр — место, где можно без опаски глядеть в пропасть, где не существует пределов и можно заглянуть за ту черту, куда в обычной жизни лучше не заглядывать. То, чем он занимается, — это не жизнь. Это больше, чем жизнь.
Ему хорошо именно в России. Почему? Потому что в Европе очень слабый театр. Европейский театр — это политическая акция. Наш театр — другой и способен постоянно удивлять.
Этот человек — Евгений Марчелли. Уже три года Евгений Марчелли является главным режиссером Омского драматического театра. Сначала наш театр показался ему слишком академическим, слишком нафталиновым, слишком музейным. Но за годы работы, по его оценке, Драматический приблизился к современному театру. Первая работа Евгения — это «Дачники». Спектакль, который в свое время внес некую дисгармонию в жизнь омского театрального общества. Зрители буквально разделились на два воинствующих лагеря. Один из них объявлял режиссера гением и новатором, а второй норовил сбросить лавровые венки и подорвать под ним пьедестал. В итоге довольны и те и другие. «Дачники» не оставили равнодушным ни одного зрителя, посетившего спектакль, и вызвали бурю эмоций.
Омский зритель, по его словам, — вежливый и консервативный. Он ничего резко не отторгает, он не избалован и не развращен новым экспериментальным театром, поэтому он спокоен. Но если в спектакле даже на несколько секунд появляется женщина или, не дай бог, мужчина в стиле «ню», то три года весь омский бомонд будет рефлексировать по этому поводу. Тогда как в Европе подобные «изыски» весьма привычны. «Если где-нибудь в Польше сейчас за весь спектакль никто не разденется, то это считается уже диким авангардом», — смеется Евгений.
Его зритель — это он. Он не делает спектакли «для друга». Ему хочется сделать так, чтобы понравилось ему самому. Он работает на «вредного» зрителя, которому в театре всегда неинтересно, всегда скучно и который ненавидит, когда его чему-то учат. На такого, как он. Он хочет «убить театром» того, кого случайно затащили на спектакль.
О чем его спектакли? Они о том, что женщин не надо бить. Женщина для него — это некое послание мужчине, который такого послания недостоин. Только благодаря женщине жизнь продолжается.
Марчелли уверен, что у нас все работают по некоей системе Станиславского, которую никто не знает. Ему не нравится, когда актеры «правят бал». Омск — один из немногих городов, где артист не «заказывает под себя» режиссера, а наоборот: режиссер ищет актеров, с которыми ему комфортно. Ему легче работать, когда он находится в конфликтном состоянии и с директором, и с властями. Ему всегда нужно с кем-то бороться. Когда работаешь «вопреки» всему, тогда есть дикая энергия.
Последний сезон оказался звездным для театра. Масса призов — «Приз за лучший спектакль», «Приз за лучшую женскую роль» в Польше, «Золотая маска» в Москве. На «Золотой маске» Марчелли решил, что если ему что-то «свалится», то он уходит из театра на год в отпуск. Может быть, он ничего не будет делать, а может — будет заниматься частным извозом. Он страшно устал от театра, и если бы эта своенравная дама «поцеловала» Марчелли… Но поскольку, по его мнению, им досталась весьма «- странная» «Золотая маска», которую дали то ли театру, то ли спектаклю, то ли ему, то вечерком встретить Марчелли в такси пока не суждено. Хотя «отпуск» он все-таки взял. На самом деле Марчелли покидает театр, чтобы… работать. Он будет в Москве снимать фильм. Компания «Амедиа» предложила Евгению сделать сериал. Ни тема, ни название пока не известны. Ему очень хочется познакомиться с кинопроизводством. «Какая разница, на каком материале?! Пусть это будет «Моя прекрасная няня». Я хочу узнать, что это такое, и понять, интересно мне это или нет», — говорит он.
Практически готов очередной шедевр Евгения Жозефовича. Новая работа Марчелли — это «Сон в летнюю ночь» «Вильяма нашего Шекспира». На его взгляд, это одна из самых несовершенных пьес англичанина. Зная ее наизусть, невозможно пересказать сюжет. Но ему хочется из этого несовершенства сделать необыкновенно красивый и горячий спектакль. Ожидается огромное драматическое шоу, с симфоническим оркестром, с актерами театра «Человек». В Москве заказали огромный аквариум, в котором будут устраиваться «танцы на воде».
Марчелли — поклонник сложных форм и нетрадиционных трактовок. И несмотря на это, ему интересно работать только с классическим материалом. Современная драматургия еще не определилась, она очень резкая. Сегодняшний театральный материал для него слишком «газетный», он словно сводка новостей. Он не выбирает пьесы, наоборот, они выбирают его.
Он словно китайский пионер из известного анекдота, который сначала создает себе трудности, а потом их превозмогает. Ему интересно по-особенному рассказать сюжет, который уже все знают. Он читает незамутненным взглядом. Классический материал содержит огромное количество непознанного и неоткрытого. Такого рода открытия происходят у него постоянно. Даже всем известную басню про Стрекозу и Муравья он воспринимает как историю про Божественную Красоту и Убожество. А известную версию про Отелло и Дездемону он переворачивает с ног на голову, не изменив ни слова в классическом тексте.
Театр всегда должен удивлять. Сначала — артистов на читке «кондовых» пьес, а затем — зрителей, критиков и искусствоведов. В театре все связано с творчеством: достать гвозди — это тоже творчество. Театр — это конструкция, где, неправильно закрутив один винтик, можно весь механизм вывести из строя. «Я точно знаю, что театр выйдет из любой ситуации», — говорит он.
Артист, на его взгляд, удивительно «невежественный» человек. Он способен, отлично зная материал, увидеть в нем много нового. Артист — человек, который полностью зависит от режиссера: он не может выбрать себе спектакль, он не может выбрать себе роль. Именно поэтому у него — заведомая нелюбовь к начальнику.
Марчелли изначально любит всех артистов, даже самых вредных и самых капризных. Марчелли-режиссер постоянно находится в странной системе трудных взаимоотношений с ними: молодые много хотят, но мало могут, а старые много могут, но мало хотят.
Он считает, что все люди ходят в масках. У него — маска театрального режиссера. Но ему кажется, что он не способен ставить спектакли. Он страшным образом надул государство и все инстанции: он занимается удовольствием, а ему за это платят деньги. Помимо этого он настолько умело обманывает артистов, что они думают, что он — Мастер.
Я думаю, что Марчелли удалось обмануть и заставить поверить в то, что он — гений, не только актеров, не только правительство и не только зрителя. Он обманул себя, поверив в то, что он обычный человек.