Ни для кого не секрет, что хлам в хозяйстве просто необходим. А как же? Сломается у стола ножка — запасливый хозяин полезет в кладовку, где муравьи уже догрызают жалкие остатки мебели вековой давности. Замена сломанной детали обязательно найдется. А в другой раз сердобольная хозяйка сбережет детское белье давно возмужавших отпрысков. Авось внукам пригодится. Да, хлам — вещь полезная, спору нет. Да вот только в нем заводятся мыши и моль, но это еще полбеды. Хлам — это горючий материал.
На прошлой неделе вместе с инспекторами пожарной охраны Центрального округа корреспондент «Четверга» посетил несколько домов в центре города, которые в любую минуту могут вспыхнуть только потому, что подъезды и коридоры завалены старьем.
Привычка запасаться на случай трудных времен, наверное, генетически передалась нам от бабушек, которые жили в военное время. Многие омичи хранят старую одежду, книги, стройматериалы, а ведь все это хозяйство может вспыхнуть как порох.
Бульвар Мартынова неподалеку от СКК им. Блинова. Напротив постамента писателю Сорокину подбоченилась старая изба. На крыльце дымит папироской хозяин.
— Дом спалить решил, отец? — возмущается старший государственный инспектор по пожарной безопасности Центрального округа Олег Рогозин. — Хата быстро сгорит — минутное дело.
Невольно дивлюсь контрасту омской архитектуры. Буквально в пятидесяти метрах от этой семидесятилетней хибары красуется элитная девятиэтажка. Живут в ней, наверное, люди не бедные. А в этой избушке на курьих ножках теснятся несколько семей. Живут они в центре города, да вот только жилье их копейки не стоит. Кто ж купит такой дом?
Хозяин приглашает нас войти. В сенцах горой навалена старая обувь, коробки, детские игрушки, дрова, старый велосипед… А в коридоре аж до потолка навалено хлама.
— Да тут КамАЗ надо подгонять, чтобы вывезти всю эту рухлядь, — качает головой инспектор.
— Это все соседка наша барахлом затаривается, — жалуется Ольга Александровна. — Все с улицы несет — коробки, доски, одежду. Я нарочно поставила свой ящик с дровами, чтобы забаррикадироваться от ее хламья.
Жить в этом доме вдвойне опасно. Электрические счетчики и те наполовину проржавели. Искра — и дом заполыхает. А рядом стоит еще одна деревянная хибара, а еще через двадцать метров — многоквартирный дом.
— Что нам делать? — сокрушаются жильцы. — Куда мусор вывозить?
— Пишите коллективное письмо в администрацию, — отвечает Олег Рогозин. — А хлам мы вывезем.
В этом доме инспектора пожарной охраны бывали уже не раз. Неоднократно выдавали предписания о том, чтобы жильцы избавились от старья. Но, как видно, старания пожарных прошли даром. Вообще-то за невыполнение требований инспектора вправе применить административные меры наказания, проще говоря, оштрафовать жильцов. Но вряд ли владельцы этого «добра» смогут заплатить даже пятьсот рублей штрафа.
В ночь накануне нашего рейда в двух шагах отсюда на стройке сгорел сторож, точнее сказать, загорелся поролоновый матрас, а старик задохнулся в дыму. Окоченевший труп, накрытый грязной простыней, лежит у входа в сторожку.
— Один килограмм поролона при горении выделяет четыре кубометра дыма, — говорят пожарные. — При тлении старые вещи и тряпье тоже выделяют очень много дыма. Поэтому во избежание такой беды лучше на всякий пожарный случай выбросить из дома ненужные вещи.
Впрочем, хлам имеет свойство скапливаться где попало. Во многих благоустроенных домах его хранят, например, в… подъездах. Иногда ленивые строители любят оставить после себя кучу кирпичей и досок на долгую память.
Подъезды довоенного дома на Декабристов, 130 настолько большие, что можно даже в футбол играть. Дом этот знаменит и широкими площадками, и лестницами, заваленными строительным мусором. Практически весь первый этаж дома продан под офисы. Еще бы! Элитный район города, шикарные площади. Но на верхних этажах живут люди и в сердцах ругают предпринимателей, которые перестроили весь первый этаж, а убрать за собой не соизволили. После ремонта в подъездах остались кирпичи, мешки со штукатуркой, доски.
— Через этот хлам приходится переступать, а иной раз запнешься, так и покалечиться можно, — плачется жительница дома Галина Степановна. — А вечерами в подъездах темно, идешь буквально на ощупь.
Один крутой бизнесмен и вовсе, купил все три квартиры на последнем этаже, загородив свои владения решеткой. Теперь остальным жильцам вход на верхний этаж и на чердак отрезан — частная собственность неприкосновенна. Так-то оно так; но, если случится пожар, эта решетка помешает пожарным забраться по лестнице наверх.
— Из-за точно таких же ограждений во время большого пожара во Владивостоке погибло много людей, — комментирует заместитель начальника отдела пропаганды и связи с общественностью Главного управления МЧС России по Омской области Дмитрий Синицын. — Люди тогда просто выпрыгивали из окон, потому что не могли спуститься по лестнице: помешали закрытые решетки. Насильно снимать их даже сотрудники МЧС не имеют права, однако жильцам стоит написать коллективное письмо в мировой суд.
Похоже, что жильцы уже готовы к этому.
Ну а что касается мусора в подъездах, то тут инспекторам все карты в руки. Они отправились прямиком к владельцам первых этажей. Через пару минут как из-под земли выросли бравые ребята, которые на наших глазах очистили от свалки первый этаж одного из подъездов.
— Ведь могут же, когда захотят! — ухмыльнулись пожарные.