Как будто раньше этой проблемы вовсе не существовало. Как будто и не приходила к нам тревожная информация о чьих-то разрушенных «однорукими бандитами» судьбах, об искалеченных ими жизнях… Как будто и не поступал сигнал опасности для всего общества в ежедневных сводках происшествий органов внутренних дел! Конечно, проблема эта была и, к сожалению, пока еще остается.
В Омске грабежи операторов в залах игровых автоматов редкостью уже никто не считает. Доходило дело и до убийства. А то, что случилось 4 марта этого года в игорном клубе на улице Лобкова, могло бы стать еще большей трагедией с гибелью нескольких человек, если бы на пути озверевшего игромана не встал 25-летний сотрудник «Правоохранительного центра» Сергей Демиденко. Приняв на себя первый удар и получив тяжелое ранение в голову, он все же сумел обезоружить и задержать преступника, чем, спас жизни находившихся рядом людей.
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Внешне Сергей похож скорее на студента-первокурсника, чем на героя. Но кто сказал, что герои всенепременно должны быть атлетами двухметрового роста с лицом Александра Карелина? Не от внешнего вида и физической силы зависят мужество и самоотверженность — такие редкие по нашим временам качества личности, которые помогли Сергею в критический момент задержать вооруженного преступника и спасти находившихся рядом людей.
— Я просто выполнял свою работу, — говорит Сергей. — Я не мог поступить иначе. Какой же здесь героизм?
Тот день, несмотря на все тяжелые последствия, все же стал счастливым для Сергея Демиденко. И роковым для 24-летнего омича Константина Циулина. 4 марта 2006 года, как обычно, Сергей нес службу в игровом клубе на улице Лобкова. Стрелка часов перевалила уже за половину девятого вечера, посетителей немного, можно было расслабиться.
— В двух игровых залах за автоматами сидели четверо, — вспоминает Сергей. — Все были постоянными клиентами, тревоги не вызывали. Циулина я тоже не раз видел там за два месяца службы по охране игрового клуба. Он никогда не проявлял агрессивности, вел себя тихо, смирно. И в тот раз внешне он был абсолютно спокоен. Когда наконец наигрался, оставшись в очередной раз без выигрыша, встал, купил бутылку пива и пошел к выходу.
Сергей не видел, как Циулин, поравнявшись с ним, достал из-под дубленки топор, но на замах среагировал, выставил левую руку, чтобы помешать удару. Это его и спасло. Хотя удар и достиг цели, все же он не стал смертельным. Сергей сумел встать и броситься на преступника. Тот не ожидал такого сопротивления и в исступлении стал махать топором перед собой, не подпуская к себе раненого охранника.
— Мне было совершенно ясно в тот момент, — вспоминает Сергей, — что, если я не вырублю этого придурка, он вырубит, в буквальном смысле меня и всех, кто находится в клубе. Раз уж он решился напасть на охранника, решился на убийство, значит, и остальных в живых оставлять не собирался. Зачем ему свидетели? А завладей он моим оружием, шестнадцати патронов хватило бы на многих. Сколько бед он мог бы наделать! И все из-за нескольких тысяч рублей в кассе у оператора…
Сергей шел на преступника, уворачиваясь от ударов топора, выжидая момент, когда можно будет нанести один-единственный удар и уложить Циулина на пол. Вся схватка длилась несколько секунд. Но для Сергея эти мгновения оказались временем настоящей мясорубки. Циулин норовил попасть в голову, и как Сергей ни увертывался, как ни ставил блоки, но один удар все же пропустил — почти в то же самое место. В тот же миг кулаком он сбил противника с ног.
К Сергею бросились посетители клуба: кто-то отпихнул ногой подальше от преступника окровавленный топор, кто-то стал по мобильнику вызывать милицию и скорую помощь… Сергей же нажал переносную кнопку тревожной сигнализации «Правоохранительного центра» и только тогда заметил, что на левой руке нет фаланги большого пальца, а указательный держится на клочке кожи. Голова гудела, кровь заливала лицо.
В общей суматохе никто не заметил, как очухался Циулин, вскочил на ноги и бросился к выходу.
— Я не мог воспользоваться табельным оружием, — вспоминает Сергей, — передернуть затвор изрубленной левой рукой было невозможно. Поэтому, не раздумывая, рванулся за преступником, настиг его у самой двери, повалил на пол и уже не отпускал до тех пор, пока не приехали наши ребята из группы быстрого реагирования и наряд милиции.
«ЖАЛКО ПАЛЕЦ»
Скорую помощь Сергей дождался, находясь в полном сознании, на ногах, пытался успокоить девушку-оператора, с которой началась истерика. Сослуживцы из «Правоохранительного центра» помогли найти отрубленную топором фалангу большого пальца, раздобыли в соседнем магазине чистый лед. Подбадривали Сергея, что все будет хорошо: пальцы пришьют, раны залатают…
Когда Сергея уложили на носилки, пакетик со льдом, в котором лежал палец, положили Сергею на грудь, смотри, мол, не потеряй. Он и придерживал его правой рукой всю дорогу до БСМП-1.
— Куда он потом делся, ума не приложу, — говорит Сергей. — Я все время был в сознании. Помню все в деталях. Помню, как меня готовили к операции, помню, как пришивали указательный палец, даже помню точное время, когда на меня стала действовать анастезия перед началом операции — была четверть второго ночи. А вот куда пакетик с пальцем задевался, не помню. Должно быть, остался в карете скорой помощи. Жаль палец, но главное — жив остался.
Операцию проводил в ту ночь нейрохирург Евгений Александрович Рыжих. Ему Сергей обязан своей жизнью в полном смысле этого слова. Два удара топором вырубили из черепной кости охранника приличный кусок. Его пришлось удалять, а затем сшивать сосуды… В реанимации Сергей пролежал три дня. Затем состояние стабилизировалось, и родные и близкие смогли увидеть героя.
— О случившемся я узнала в тот же вечер от отца Сережи, — вспоминает любимая девушка Сергея Демиденко Олеся. — И сразу же бросилась в больницу, где мне и сказали, что он в тяжелом состоянии. Увидела его форму, в которой он был на том дежурстве. Поверите, на ней живого места не было — в крови вся, как будто бритвой изрезана: рукава, плечи, грудь… Если бы не Сережина реакция, не спортивная подготовка, этот псих искромсал бы его топором…
Только на четвертый день нас пустили к Сереже. На голове повязка, а под ней, там, куда пришелся удар, пустое место, дыра… Я чувствовала ее своими пальцами. А он лежит, улыбается, шутит, что отделался только потерей большого пальца…
С помощью «Правоохранительного центра» удалось купить и отшлифовать до требуемых кондиций титановую пластину. Ее и вставили Сергею спустя две недели после операции на место черепной кости. Через месяц после этого Сергей Демиденко уже был дома. Однако реабилитация длилась почти полгода. Полный курс лечения по устранению последствий того страшного дня занял 7 месяцев и 8 дней. Олеся называет это время совершенно уверенно, поскольку была с Сергеем ежедневно, поддерживая его своей любовью.
ПРИМЕРЫ МУЖЕСТВА
Характерно, что в семье Сергея Демиденко воинская доблесть, мужество, самоотверженность не пустые слова. Отец Сергея — кадровый военный, участник первой чеченской войны, брал Грозный, вывозил на поврежденном БМП из-под огня раненых бойцов и командира… Награжден государственными наградами… Сейчас подполковник запаса, работает заместителем директора ЗАО «Звонаревокутское».
— Отец не любит вспоминать о войне, — говорит Сергей. — После того как генерал Лебедь сдал Чечню, отец решил уйти из армии. О его подвигах мы узнали от других людей. Отецже предпочитает вообще не задевать эту тему в разговорах.
Младший брат Сергея Демиденко Александр служил в знаменитой дивизии имени Дзержинского в элитном подразделении «Витязь». Участвовал в освобождении заложников в Беслане.
— Сашка у нас «крановый берет», мастер спорта по рукопашному бою, — говорит Сергей. — После армии пока еще не определился с профессией. Работает у отца. Я тоже занимался рукопашным боем и карате. Отец привил нам с братом любовь к боевым видам единоборств, поскольку сам был кандидатом в мастера спорта по самбо. После школы я поступил в СибАДИ, но с третьего курса решил пойти в армию. Может быть и не стоило этого делать, ведь меня просто отчислили и восстановиться на третьем курсе потом уже не удалось. Но раз уж решил, то жалеть не стоит. Служил в артиллерийских войсках. Наша часть принимала участие в миротворческих мероприятиях в Таджикистане, Абхазии, Приднестровье… Я обучал ребят всему необходимому для воина-миротворца, прежде всего физической подготовке и рукопашному бою. Когда после армии не удалось восстановиться в институте, попробовал себя в работе охранника. Было такое частное предприятие «Щит». Там получил лицензию и узнал о «Правоохранительном центре» как о солидной организации, где есть железная дисциплина, где проводятся занятия, стрельбы, тренировки, где полный соцпакет… Так и попал в 2002 году к Александру Юрьевичу Пономареву, о чем не пожалел ни разу.
Я вообще считаю, что омский «Правоохранительный центр» — лучшее охранное предприятие в городе. И я горжусь тем, что служу в нем.