И так уж получилось (новое совпадение?!), что все задержанные оказались членами молодежных оппозиционных власти организаций: комсомольцы из «Союза Коммунистической молодежи» (СКМ), представители «Авангарда коммунистической молодежи» (АШ) и «Объединенного Гражданского фронта» (ОГФ). Кстати, все задержанные собирались в этот же день участвовать в организованном комсомольцами марше, посвященном Дню дураков, о чем, как и положено, была уведомлена городская власть.
Одним из организаторов акции была Наталья Тишкевич. Ее задержали, разумеется, в первую очередь. Заканчивающая «на отлично» омский вуз, она, с милицейской точки зрения, невероятно походила на мошенницу, обманом лишавшую «мобильников» невинных детишек — примерно так, не мудрствуя лукаво, ей пояснили на улице суровые ребята «в штатском».
За день до акции я созвонилась с ее участниками, чтобы до начала шествия успеть его прорепетировать, потому что оно включало в себя элементы театрализации, — рассказывает Наталья. По пути к автобусной остановке меня остановили люди, предъявившие удостоверения сотрудников УВД и потребовавшие, чтобы я проехала с ними в отделение милиции на опознание. Я опаздывала на репетицию, но у меня с собой был паспорт, я его предложила, чтобы, переписав данные, меня позднее вызвали в милицию. Но на паспорт даже не взглянули. Я позвонила депутату Законодательного собрания Алехину, помощником которого являюсь, он переговорил с задержавшими меня, и те заверили, что меня отпустят. Но затем снова потребовали ехать с ними, это, дескать, будет минутное дело. Я отказалась.
В это время мне позвонил Алехин, но мне стали препятствовать разговору с ним. Однако мне все же удалось сообщить, что меня не отпускают. После чего телефон отобрали. Тут же подъехал милицейский «уазик». Садиться в него я отказалась, и меня силой стали запихивать.
— Я сопротивлялась, как могла, — продолжает Наталья, — кричала прохожим, что против меня творится произвол по политическим мотивам. Пятеро мужиков все-таки затащили меня в машину, и я приехала в ГОМ-1 «Солнечный». Около часа я прождала там, когда привезут мальчика, у которого украли мобильник. Он меня не опознал. Было уже около двух часов дня, на два часа позже назначенной репетиции. Телефон у меня все-таки забрали и выключили. Потом два раза его хотели включить, чтобы получить хранимую в нем информацию, но ничего у них не вышло. До шествия оставался еще час, и
я думала, что меня отпустят. Но мне сказали ждать еще какого-то потерпевшего, которого должны привезти. Но вскоре в ГОМ приехал Алехин, и с его помощью меня освободили.
Во время «приглашения» проехаться до ГОМа Наталья получила синяки и ссадины. Однако, невзирая на то, решила участвовать в — молодежном шествии Участников его собралось наполовину меньше, чем планировалось, — милиция проявила все свое усердие в нелегком и наиважнейшем для нынешней власти деле по «противодействию экстремизму» (вполне возможно, что за данную «спецоперацию» старшие чины получили поощрение и продвижение по службе). К примеру, ребята из АКМ были задержаны все разом. Они по телефонам договорились встретиться у торгового центра, где их и «накрыли»
Хоть и в урезанном виде, но шествие все же состоялось. Силами десятка его участников. Многочисленные серьезные ребята «в штатском» сопровождали их или стояли по пути, изрядно увеличивая значимость и серьезность акции.
В целом все прошло спокойно. Шествие, никому не мешая, от драмтеатра достигло площади Ленина, потом, как и планировалось, дошло до сквера у мэрии, где благополучно и завершилось. На транспаранатах — облаченный в шутку, но по сути нешуточный протест против распродажи и ухода из города крупных предприятий, из-за чего власти пытаются покрыть налоговую недосдачу за счет карманов омичей. Последних, таким образом, власть постоянно оставляет в дураках — вот основная идея шествия оппозиционной молодежи.
На следующий день после шествия Тишкевич вызвали в ГОМ «Солнечный» и снова на «опознание». Очередной мальчик ее не узнал. Тем не менее, следователь самым дотошным образом выпытывала у Натальи ее воспоминания о 6-м марта (когда мальчик лишился телефона) тщательнейшим образом записывая все в тетрадочку.
Но вернемся, однако, в насыщенный событиями День дурака, в полдень которого лицеист Вадим выносил мусор из квартиры, планируя затем поучаствовать в шествии молодежи. Из стоявшей возле подъезда «Тойоты» вылез мужчина, взял Вадима за руку — поедешь, мол, со мной. Вскоре появился еще один, подхватил под другую руку. Обыскали, забрав «мобильник». В отделении милиции продержали часок-другой, даже чайком угостили, потом повезли в другой отдел милиции, где Вадима расспросили о его жизни, об омском СКМ. Заодно уж рассказали о том, что на днях приключилась кража сотового телефона, и, так как Вадим похож на вора, надо будет дать пояснения, которые тут же был и скрупулезно записаны. И до 17 часов Вадим просидел в милицейском кабинете наедине с его скучающим хозяином. А тем временем, можно представить, сколько седых волос прибавилось у родителей Вадима.
В День дурака милиция уделила внимание и одному из водителей (днем ранее отметившемуся на пикете у стен «Сибирь-Телекома»). Когда водитель среди бела дня вышел из дома, к нему подошли двое «в штатском» и скромно предложили проехать с ними в отдел милиции «для беседы». Водитель удивился, стал спрашивать, что да как, но внятных ответов не получил: поехали, дескать, там все узнаешь. Ситуация разрешилась, когда одному из «оперов» позвонили по «мобильнику»: задержание отменяется, отбой. Таинственные незнакомцы запрыгнули в машину и тут же растворились в городской суете. В этот день у них забот хватало.