Было в эпохе Ельцина много тяжелого — распад Союза, дефолт… Самое страшное — война в Чечне, унесшая и покалечившая жизни тысяч мальчишек-солдатиков. И хотя на склоне своей президентской карьеры Ельцин покаялся, назвав военный поход на Чечню ошибкой, простить ему ее и забыть трудно. Даже, несмотря на то, что об ушедших в мир иной в первые дни принято говорить или хорошо, или ничего…
Но было в эпохе Ельцина такое светлое, что вряд ли когда уже повторится. Надежда на то, что мы будем жить в стране свободной, справедливой, в которой правят бал здравый смысл, уважение человека к человеку, честность. 1991 год был в истории нашей страны единственным свободным от лицемерия, раболепия. Всего один год, но спасибо за эту великую малость Борису Николаевичу. Кто был молод тогда, тот поймет меня…
Вместе с Ельциным вошло в наш обиход иностранное слово «харизма». И органично вписалось в русскую речь. Ибо такой притягательной силой, умением зажечь, повести за собой людей, заразить уверенностью, что именно он знает правильный путь и берет на себя всю ответственность, отличался только Борис Николаевич. Ему не надо было раздувать свой авторитет бесчисленными панегириками и парадными портретами в придворных СМИ. Журналисты и хвалили, и ругали его, как простого смертного, — и как ругали! А он терпел. Свобода слова была настоящей именно при Ельцине. Вместе с ним ушло из нашей реальности и это понятие. Харизматическими лидерами не становятся, ими рождаются.
Эпоха Ельцина была непредсказуемой, как и сам лидер. Он ушел и, как замечают политологи-летописцы новейшей истории, оставил нам удивительную загадку: как мог уже дряхлеющий, непопулярный, осыпаемый проклятиями лидер заставить народ еще раз ему слепо поверить — предложив преемника, который сразу станет кумиром масс и которого коллективное сознание почему-то напрочь отделит от напутствовавшего его старца.
Преемника Ельцин угадал точно. Во всяком случае, тот ни разу от него не отрекся. 25 апреля Путин объявил днем общенационального траура.