В январе Шмеман позвонил Селюку и пригласил его в Париж по очень важному делу. По какому же? «Первая волна» эмиграции вымыла из нашей страны два миллиона россиян. Многие осели во Франции, в Париже, где организовали общество ревнителей памяти императора Николая II.
— Во главе общества встал генерал Свечин, экс-адъютант императора, — рассказал Владимир Селюк корреспонденту «НО». — Но Свечин предал Николая II, отказавшись ехать с ним в сибирскую ссылку. Но потом, видимо, осознав свою вину, стал руководить «обществом ревнителей». Его члены собирали все, что было как-то связано с именем последнего российского монарха, с его временем, с историей на рубеже двух веков. В Париже найдено много фотографий, картин, гравюр, книг, журналов, газет, даже таких, которые шумно вещали о пребывании Николая II в Париже, о подписании договора между Францией и Россией. Там есть и четырехтомник-летопись стройки Транссибирской железнодорожной магистрали. Летопись вышла в свет в 1902 году под редакцией Анатолия Николаевича Куломзина, заместителя председателя комитета по строительству дороги, а председателями комитета были Александр III и Николай II. Так вот, «заместитель двух императоров» не раз бывал в Омске, а омскую выставку 1998 года, посвященную, в частности, и Куломзину, посетил даже бывший министр путей сообщения России Николай Аксененко. В том году в Омск приезжала и парижская крестная мать Владимира Селюка, 85-летняя Ирина Владимировна Зеленская, много раз оказывавшая гостеприимство в своем доме в районе Булонского леса. Можно сказать, что именно она познакомила Селюка со всем «русским Парижем».
Неистовый исследователь истории Владимир Селюк нашел в тайнике храма, в котором крестился 10 лет назад, рукописные воспоминания о тех, кто встречался с царем. В многочисленных папках — различные документы, рассказывающие о деятельности «общества ревнителей», которое активно работало лет 50—60, кстати, не только во Франции. Это была большая организация патриотов России, даже 15 лет назад ее ряды насчитывали несколько десятков человек. А сегодня, увы и ах, живы только двое — князь Сергей Сергеевич Оболенский и Андрей Дмитриевич Шмеман. Когда число членов организации стало катастрофически малым, ее архив, ее библиотека перекочевали на чердаки храма Знамения Божьей Матери. Старики, разумеется, не бывали на чердаке, и уникальное собрание «общества ревнителей» стало как бы тайником абсолютно неизвестного истории огромного жизненного пласта — судеб сотен российских эмигрантов.
— Если откровенно, — продолжает беседу Владимир Иванович, — то мы плохо знаем об эмиграции «первой волны». «А это были люди, выкованные из любви к России» — вот как пишут некоторые исследователи. И Омску, нашему будущему музею эмиграции, несказанно повезло, что неизвестная никому летопись уникального российского поколения будет храниться в Омске, в «третьей столице России». Когда я был в Париже и перебирал драгоценный архив храма, я постоянно думал о приближающемся 300-летнем юбилее Омска. Надо только по-хозяйски распорядиться парижскими богатствами, а их хватит на всех — и для историков, и для писателей самых разных жанров. Кто знает, может быть, Никита Михалков заинтересуется столь неожиданным сюжетом — открытием тайны поколения, покинувшего Родину, и создаст об этом фильм. А я на веки вечные буду благодарен моему крестному отцу, который твердо решил: «Эти богатства должны принадлежать России».