Изменений и дополнений оказалось достаточно много, и если некоторые из них носят характер уточнений, то другие весьма существенно затрагивают интересы всех причастных к этому процессу сторон.
Пожалуй, наиболее революционное изменение — фактическая отмена института независимых арбитражных управляющих. До сих пор, в соответствии с принятым в 1998 году законом, возглавлять временные администрации по управлению проблемными банками могли любые лица, имеющие лицензию арбитражного управляющего, выданную органом РФ по делам о банкротстве, и аттестат, выданный Банком России.
Теперь руководителем временной администрации может быть назначен только служащий Банка России либо (в случаях, оговоренных законом о реструктуризации кредитных организаций) служащий агентства по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). Таким образом, ЦБ РФ (либо АРКО) получает возможность более пристально контролировать деятельность временной администрации.
Впрочем, вкладчиков проблемных банков наверняка больше всего заинтересует другое: новая редакции закона предусматривает ответственность за доведение кредитной организации до банкротства не только для ее учредителей (участников), но и для членов совета директоров (наблюдательного совета) и руководителей данной организации. И это, конечно же, оправданно.
Ведь чаще всего виновниками тяжелого финансового положения банка становятся именно те лица, которые изо дня в день принимают конкретные решения, касающиеся его работы.
Причем если раньше в законе говорилось только о субсидиарной ответственности учредителей и не уточнялось, в каких именно случаях она возникает, то теперь все определено четко и недвусмысленно. А главное, для лиц, признанных судом виновными в банкротстве кредитной организации, вводятся ограничения, необходимость которых уже давно признают не только пострадавшие в результате краха того или иного банка, но и сотрудники Банка России.
Так, если кредитную организацию довели до банкротства ее учредители (участники), то они в течение 10 лет со дня вынесения арбитражным судом решения о банкротстве не вправе приобретать акции (доли) иной кредитной организации, составляющие более 5% ее уставного капитала. А если виновными оказались члены совета директоров (наблюдательного совета) либо руководители организации, то они в последующие пять лет не вправе занимать руководящие должности в кредитных организациях.
Думаю, это дополнение к закону признают логичным и справедливым абсолютно все, исключая разве что «пораженных в правах». Впрочем, хорошим возражением на упреки недовольных может послужить бессмертная фраза: «Тебя посодют, а ты не воруй!».
Существенно дополнена статья 28, где говорится о возможности признания недействительными сделок, заключенных или совершенных кредитной организацией. Теперь по заявлению руководителя временной администрации или кредитора банка суд может признать недействительной сделку, заключенную в течение трех лет до назначения временной администрации, если она была заведомо невыгодной для банка и прямо или косвенно способствовала грядущему банкротству, либо была заключена с лицами, тесно связанными с кредитной организацией.
К их числу могут относиться как те, кто прямо или косвенно контролируют эту организацию, так и те, кто находится под ее контролем либо под общим с ней контролем. Остается только сожалеть, что это дополнение появилось так поздно. Насколько упростилась бы деятельность многих арбитражных управляющих по формированию конкурсной массы ликвидируемых банков, имей они такую возможность несколько лет назад!
P.S. А 4 июля Госдума РФ приняла в третьем чтении еще один пакет поправок к Закону «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Они направлены на существенное сокращение срока выплат частным вкладчикам банков-банкротов. При существующей ныне системе вкладчики вынуждены дожидаться своих денег по 1,5-2 года. После введения в действие новой редакции закона этот срок сократится до минимума трех месяцев.
Однако для того, чтобы такое стало возможным, придется поторопиться и вкладчикам, и сотрудникам банка, поскольку срок формирования реестра кредиторов первой очереди соответственно сокращается до двух месяцев.
Наверняка у многих читателей сразу возник вопрос: а откуда обанкротившийся банк возьмет средства для того, чтобы расплатиться со своими вкладчиками, да еще так быстро? Ведь «KB» не раз писали о том, что формирование конкурсной массы — процесс долгий и сложный, причем чаще всего кредиторам удается в итоге получить только часть своих денег. Скажем, вкладчики Омкредитбанка получили 23,3%, а банка «Капитал» — и вовсе только 3,3% от требуемого.
Для того чтобы такое больше не могло повториться, в Банке России предполагается создать специальный фонд обязательных резервов, за счет которого и будут производиться выплаты вкладчикам. Свежепринятый закон о поправках еще не подписан президентом и потому не опубликован, так что о механизме формирования фонда и прочих деталях можно пока только гадать. Мы этим заниматься не будем, а лучше вернемся к обсуждению данной темы после изучения текста закона.
Но одно ясно уже сейчас: воспользоваться всеми благами нового порядка смогут вкладчики только тех банков, которые сегодня работают нормально и которые в состоянии сформировать резервы на случай грядущих затруднений.