Конец года, тем более века или тысячелетия — повод подвести итоги прошедшего периода и наметить пути на будущий. С чем пришла к новой тысячелетке одна из крупнейших омских организаций — АК «Омскэнерго», что удалось сделать, а что перенесено в XXI век, какие успехи, надежды, планы? С этими вопросами «КВ» обратились к генеральному директору компании Евгению БЕЛОВУ. И вот что он нам рассказал.
«Омский бекон» стал платить на 30% больше
— Итогами 2000 года мы, энергетики, должны быть довольны. Особенно по сравнению с годами предыдущими. Не то чтобы на нас манна небесная свалилась, просто 2000-й дал, наконец, тот результат, на который мы очень долго работали: Омскэнерго обрело способность существовать и развиваться в рыночных условиях. Мы теперь знаем, как грамотно каждый отдельный рубль получить и как так же грамотно его потратить. У нас есть бюджет каждого квартала и даже месяца, и мы точно знаем, сколько получим в этот конкретный месяц и сколько должны отдать своим кредиторам.
— Что для этого пришлось сделать?
— Прежде всего мы «перелопатили» Энергосбыт и провели инвентаризацию всех потребителей. Создали специальное звено, которое занимается сравнительными балансами: сколько энергии отпущено, куда она ушла и сколько получено денег. Только за счет этого удалось существенно уменьшить потери и увеличить сбор денег. Процентов на 30, например, стали больше платить «Омский бекон», птицефабрика «Иртышская» и ряд других предприятий.
Дал результат и более жесткий подход к потребителям: не платишь — отключаем. Были, скажем, раньше проблемы с заводом СК. Но стоило пару раз ограничить энергоподачу — деньги у них стали находиться.
В 2000 году промышленность, похоже, стала подниматься: увеличилось электропотребление, идут своевременные проплаты.
Мы обменяли долги ПТСК на долги «Полета» и ОМО им. Баранова
— Крупнейший ваш должник по-прежнему ПТСК?
— Да. Еще в середине прошлого года мы встречались с мэром Омска и проговаривали варианты расшивки этих неплатежей. Но буквально через неделю после этого разговора весь имущественный комплекс ПТСК был передан новой организации — Теплокоммунэнерго. То есть построили явно кидальческую схему. Сам город с помощью финансовых инструментов урегулировал свою задолженность перед ПТСК, и мы остались один на один с этой «пустой» организацией.
— А сколько ПТСК вам должно?
— Около 400 миллионов рублей только чистого долга без пени. В конце декабря прошлого года мы с департаментом городского хозяйства и Теплокаоммунэнерго построили, наконец, схему, как эти долги нам вернуть.
— Как?
— Мы внимательно разложили, кто и сколько должен ПТСК. Часть этих долгов мы переписали на себя. Например долги ПЖРЭУ, областного суда, прокуратуры. Как выяснилось, было бы только желание заниматься проблемой. Когда в ней начинаешь ковыряться, выясняешь, что ее можно решить. Мы взяли долги ведомственного жилья.
— Каких организаций?
— «Полета», ОМО им. Баранова…
— Теперь «Полет» и ОМО на эти суммы должны вам.
— Да.
— Насколько я помню, летом генеральный директор ПО «Полет» Олег ДОРОФЕЕВ был очень недоволен, что их долги предприятию тепловых сетей и котельных передали Омскэнерго. Почему, говорил, с нами эту передачу не согласовали.
— Долги есть долги. Эти суммы все равно необходимо было возвращать.
— То есть он надеялся, что ПТСК он мог бы и не отдавать, а Омскэнерго отдавать волей неволей придется. И выяснилось, кстати, что деньги у них есть. Просто не хотели платить. Кстати, года два назад у вас был договор с заводом СК о том, что ему понизили объем платежей за энергию, а за это он обязалися платить без проволочек? Эта была, так сказать, ваша поддержка омской промышленности. Существуют ли еще такие договоры?
— Сегодня нет. Это было тогда, когда живых денег в регионе недоставало. И чтобы нам как-то выжить и платить за уголь, за газ, мы с ними пошли на это соглашение, получая определенное увеличение доли живых денег.
— Как это?
— Если грубо, то схема была такая: до подписания договора общее потребление в месяц у них, допустим, было 8 млн. рублей, из них три они обязывались платить живыми деньгами. Мы подписали договор, что ежемесячно СК платит всего пять миллионов — но только живыми деньгами. Им выгодно — платят меньше. Нам выгодно — мы увеличили долю живых денег. Аналогичные договоры были с Омскшиной и заводом технического углерода.
РАО «ЕЭС» запретило все зачеты по АК «Омскэнерго»
— А если в целом по прошедшему 2000 году — какова доля платежей живыми деньгами?
— Во втором полугодии — больше 90%.
— Есть ли норматив: какую долю платежей вы обязаны получать только живыми деньгами?
— Теперь все 100%. РАО «ЕЭС» запретило нам любые взаимозачеты.
— Когда принято такое решение?
— В IV квартале прошедшего года. Если раньше нам еще разрешали текущие платежи делать деньгами, а долги собирать зачетами, то сейчас и такие схемы запрещены. Поэтому, скажем, у нас несколько осложнены расчеты с селом. В прошлом году мы здесь за столом сидели с каждым главой района. Смотрели долги райцентров, сельских акционерных обществ. Смотрели, кто должен им. И строили длинные зачетные схемы по возврату этих долгов. Теперь мы должны получать эти долги деньгами.
— Но все равно имеете право получить их не от самих должников, а от их дебиторов.
— Конечно. В 2000 году мы внутри компании так четко выстроили схему получения доходов, что уже не знаем проблем с расчетами за уголь, газ и электроэнергию.
Раньше получали электричество с запада, сейчас передаем на запад
— Сколько вы платите ежемесячно за уголь?
— 50-60 миллионов рублей. Но наша обязательность в расчетах позволила держать цену на уголь весь год практически на одном уровне — от 5 до 5,3 доллара за тонну, включая НДС и железнодорожный тариф до Кулунды. Это самый дешевый уголь, который везут из Казахстана в Россию.
— Из какого разреза вы его получаете?
— Из «Восточного».
— В 2000 году был создан холдинг «Урал ТЭК», куда вошли Свердловскэнерго, Челябинскэнерго и разрез «Северный» Экибастузского угольного бассейна. Насколько я понимаю, уральцы даже в рамках этого холдинга получают уголь из «Северного» по более высокой цене, чем мы.
— Да. Создание этого холдинга помогло нам восстановить две линии высоковольтных ЛЭП-500 из Казахстана. До этого мы несколько лет питались тюменским электричеством по «нитке» длиной более 900 км, проходящей через три энергосистемы нашей страны и Казахстана. С этой линией постоянно происходили какие-то сбои, и мы не раз были вынуждены вводить в области ограничения по потреблению электроэнергии. Две ЛЭП-500 из Экибастуза — это те, по которым мы получали электричество в советское время. Они короче, а значит, надежнее. Причем стоимость каждого киловатт-часа такая же, как из Тюмени.
— С запада мы уже электроэнергию не получаем?
— Даже наоборот — по той западной длинной «нитке» отправляем в Курган и далее в Европу казахстанское электричество.
— Но за эти киловатт-часы мы платим Казахстану?
— Нет — РАО «ЕЭС» России, которое взамен дает нашему южному соседу по СНГ электроэнергию из Алтая. За эти поставки мы платим РАО около 70 миллионов ежемесячно, причем платежи должны осуществляться каждые 10 дней.
— Около полутора-двух месяцев назад было сообщение, что в Омске вводится ограничение по подаче электричества. В связи с чем?
— В одну из десятидневок мы недоплатили РАО один-два миллиона, и оно сразу ввело это ограничение. Дисциплина расчета здесь очень строгая.
— Сейчас такого ограничения нет?
— Сегодня нет. По месяцу мы оплатили всю сумму.
— Какая электроэнергия дешевле: собственная или попутная?
— Та, что мы покупаем на стороне, в полтора раза дешевле.
На днях должна прийти схема теплоснабжения Омска
— Есть ли смысл строить высоковольтную линию «Барабинск-Таврическое», если вновь, как в добрые старые времена, налажено энергоснабжение из Казахстана?
— Есть. На востоке — мощные запасы дешевых углей. На их базе планируется строительство мощных электростанций, которые могут передавать электроэнергию в европейскую часть России. Даже на известной Березовской ГРЭС задействовано всего два блока — ее необходимо развивать. Этот путь не будет связан с другим государством, да и даст возможность пропускать гораздо больше электроэнергии, чем возможно сейчас через территорию Казахстана.
— Сколько было выделено на это строительство в 2000 году?
— Около ста миллионов рублей. Это сумма небольшая.
— Будет ли возобновлено строительство ТЭЦ-6?
— Раньше у нас было соглашение с РАО «ЕЭС» о сотрудничестве в строительстве ТЭЦ-6. Сейчас РАО от этой идеи ушло. Какое-то время там бродили мысли, чтобы мы им вернули вложенные РАО в ТЭЦ-6 шесть миллионов рублей, потом там порекомендовали отдать им акции Омскэнерго на эту сумму. Сейчас мы договорились (предварительно), что создаем АО «ТЭЦ-6» и предусматриваем для РАО «ЕЭС» акции этого общества на вложенную ими в строительство сумму. В свое время согласие на вхождение в АО «ТЭЦ-6» давал Газпром. Сейчас с ними возобновлены переговоры. Есть предварительный интерес к новому АО и у зарубежных инвесторов. Но здесь проблема: прежде чем создавать это АО, необходимо разработать новое технико-экономическое обоснование. Оно стоит недорого — 150-160 тысяч рублей. Но для того чтобы приступить к ТЭО, необходимо иметь схему теплоснабжения города Омска. А мы ее в течение 2000 года никак не могли получить, потому что заказчиком был город, который позже совершенно неожиданно заявил, что это не его проблема.
В конечном итоге схему проплатили Омскэнерго и администрация области. Схема должна на днях к нам прийти. Мы ее рассмотрим с участием области, города, наших ученых, крупнейших потребителей и так далее. На самом деле там несколько схем. Одна из них, например, — без существования ТЭЦ-6, другая — с ее учетом. Мы посмотрим, какая схема более эффективна и выгодна. И только тогда примем решение. Оно должно быть принято уже в первом квартале 2001 года. Такие же планы у нас есть по ТЭЦ-2, тепловым сетям и так далее.
В скором времени будет АО «ТЭЦ-2»
— Год назад мы разговаривали о создании на базе Омскэнерго ряда дочерних зависимых обществ — АО «ТЭЦ-2», АО «Левый берег», АО «ТЭЦ-3» и прочих. Насколько близко осуществление этих проектов?
— Достаточно близко. По ТЭЦ-2, например, мы провели инвентаризацию всего имущества. Как выяснилось, имущество это не было закреплено в нашей собственности. После оценки мы такую процедуру осуществляем. Далее там необходимо выстроить элементы финансового управления, такие же, как сегодня у нас есть в Энергосбыте. Люди, которые этим будут заниматься, уже определены и сейчас проходят обучение.
— Но в этих АО, надо полагать, могут поучаствовать и другие городские структуры — Теплокоммунэнерго, ПЖРЭУ…
— Реорганизация энергосистемы в любом случае приведет к изменению управления всей системы жизнеобеспечения города. Не смогут эти структуры — ПТСК, ПЖРЭУ, Омскэлетро — существовать в сегодняшнем виде, потому что система финансовых потоков резко изменится. Взять ту же ТЭЦ-2, присоединить к ней наши тепловые сети, сети Теплокоммунэнерго, часть ЖКХ и посадить туда «кусочек» нашего сбыта — вот и будет новое АО. По уже сделанным расчетам при такой реорганизации себестоимость производства тепловой энергии должна упасть как минимум на 20-25%. И под эту маленькую структуру получить инвестиционные деньги гораздо легче.
— Кстати, эти будущие АО, по расчетам, себя окупать будут?
— Да.
Мы «отрежем» их и продадим электричество другим
— В прошлом году несколько предприятий заявили, что хотят на базе своих котельных вырабатывать еще и электричество. Как вы к этому относитесь?
— У нас был разговор об этом с директором «Омскшины». Если они готовы работать только на своем электричестве — ради бога! Мы «отрезаем» их и продаем электроэнергию другим. Но «отрезаться» они не хотят, предлагают работать в параллель. Но это для нас определенные условия, риски, которые стоят денег. Они просят аварийный резерв — создать — но и это тоже стоит определенных денег.
— А это выгодно — вырабатывать собственное электричество?<