Седовласый, густобородый, как лесовик, а за крупной оправой очков (хотя может обходиться и без них) — неизбывной доброты глаза. Ни за что не скажешь, что ему недавно исполнилось 80 лет!
У каждого свои беды. А у Анатолия Андреевича за годы печалей и горестей их хватило через край. Посудите сами: раскулачивание, ссылка, война, трудное возвращение в родные места, шесть лет службы в морском флоте, в том числе год на ледоколе, где ежедневно приходилось вручную кирками отбивать наледь, иначе судно перевернется и затонет, — все это должно было бы превратить его в согбенного старца с трясущимися руками. Ничего подобного! Подтянут, жизнерадостен и, кажется, пышет здоровьем, хотя на самом деле перенес более десяти полостных операций. А по внешнему виду ни за что не скажешь. Чудесный рассказчик, с блестящим чувством юмора. Слушаешь истории Анатолия Андреевича, сопереживаешь, ахаешь, а сам дивишься — как же его душа уцелела?
Недавно президент Украины Виктор Янукович издал указ о награждении Анатолия Андреевича Цымбала орденом «За Заслуги» 111-й степени. Теперь омский скульптор имеет право называться кавалером ордена «За
Заслуги», как и другой омич — экс-президент украинского центра «Серый Клин» Верослав Владимирович МЕНЗЕВ.
Надо полагать, Анатолия Андреевича удостоили высокого звания не только за то, что он родился на Украине. А он действительно появился на свет в поселке Глобино Полтавской области. (Кстати, название возникло от фамилии Глоба — был у Богдана Хмельницкого такой писарь. А писарь — это вам не холоп — очень знатная должность, недаром гетман наделил его землей, где впоследствии и выросло село Глобино. — Прим. автора). Потому Цымбал не зря считает себя потомком запорожских казаков и серьезно радеет о казачестве. В мастерской, на рабочем столе, возвышается небольшой макет казака на коне. На постаменте витиеватая надпись «1898». Именно в этом году казаки основали станицу в Омске.
Мама Анатолия Андреевича была неграмотной, зато отец являлся директором мясокомбината. И, возможно, именно из-за его начальственного поста в 1937 году всю семью сослали в Казахстан. И началась настоящая нищета. Маленький Толя даже оказался в «школе» карманников, где его и еще двоих пацанов «обучал» воровской грамоте виртуозный щипач татарин Анвар. Однако на первой же «практике» юный карманник попался. Отпустили, после чего по совету друзей отца от греха подальше семья переехала в глухую деревеньку. На том уголовщина и закончилась.
Возвращение на Украину Анатолию Андреевичу снится до сих пор. Ехали в теплушках, без воды и удобств; поезд на станциях не тормозил, потому что на первых же остановках народ валил . в степь по нужде, и друг друга не стеснялись.
К тому времени он уже окончил Кременчугское художественно- архитектурное училище: к скульптуре его тянуло всегда. Однако к моменту возвращения на Украину Цымбал достиг призывного возраста. И вот вновь через всю страну, на Дальний Восток, из художников — в моряки. А дома все шесть лет его ждала гарная дивчина Зиночка. Когда вернулся, поженились и прожили с Зинаидой Ефимовной 46 лет.
В 1955 году они переехали в Омск. Однако связь с Украиной не прервалась. В 1969-м они вместе с архитектором Ю.А.Захаровым выиграли Всесоюзный конкурс на памятник «Переправа через Днепр» в Кременчуге, находящемся в сорока километрах от теперь уже города Глобино.
А про Юрия Алексеевича Захарова надо сказать особо. Вместе с ним Анатолий Андреевич проработал 30 лет. Их совместные работы — это не только мемориал на Украине, но и памятники «Жуков», «Омичам — жертвам Уфимской трагедии», «Погибшим в Великой отечественной войне» в Омске, участие в трех конкурсах на «Памятник Победы» на Поклонной горе в Москве и многие другие.
Основой скульптурной композиции «Воинам-речникам, погибшим в годы Великой Отечественной войны 1041-1945 гг.», что на Красном Пути у «Пятого театра», послужил конкурсный проект памятника в городе-герое Керчи на горе Митридат, за который Анатолий Цымбал был удостоен Всесоюзной поощрительной премии.
Мы с вами не раздаем регалии за то или иное достижение. Кто достоин наград— решает государство, мы же — помним. Писатель Виктор Астафьев сказал: «Человек до тех пор остается среди живых, пока его кто-нибудь вспоминает». Суть работы скульптора как раз и состоит в том, чтобы эту память создать и сохранить в форме.
Мы видим бронзовый памятник Георгию Жукову на улице 10 лет Октября, смотрим на его крепкую, мощную фигуру, на ордена, сплошь покрывающие китель, и в нас просыпается гордость за Россию, рождающую таких людей. Особенность композиции — маршал стоит без головного убора: он обнажил ее перед павшими воинами.
В сквере у ДК им. Лобкова стоит невысокая стела в память об Уфимской трагедии. Когда случилось это горе? Кто-то уже и не помнит ее подробностей, но те, кто знает, по-прежнему скорбят и поминают в молитвах так нелепо погибших земляков.
Талантливый художник сохраняет память о других не только в скульптурах, памятниках, проектах, ждущих своего воплощения… В Называевском районе существует Покровский краеведческий музей. И основатель его — Анатолий Андреевич Цымбал.
Меня восхитили талантливые люди, живущие в Покровке, — откровенничает скульптор. — Например, на фронтоне Дома культуры тикают часы, собранные из деталей трактора! А еще один сельчанин собственными руками построил самолет. Он даже летал! Правда, только раз.
И напоследок еще одна удивительная история. Сейчас Анатолий Андреевич лечит зубы.
Моя бабушка, — смеется он, — прожила сто двадцать три года и на зубы не жаловалась. А вот у меня случилась беда. Я же на флоте переболел цингой, и когда переехал в Омск, что-то случилось с деснами, опухли. Я в поликлинику, а там огорошили, мол, готовьтесь, молодой человек, к потере всех зубов. Иду опечаленный и на улице, как судьбу, встречаю знакомого. Рассказал ему о своей беде. А он заявил, что его прадед прожил более ста лет, дед и отец— тоже долгожители, и все со своими зубами. И открыл секрет — содой надо чистить, содой! С тех пор уже пятьдесят пять лет пользуюсь только ею.
Улыбка у Анатолия Андреевича Цымбала заразительная!