Изначально к идее подобного спектакля, рождённой в голове директора театра Бориса Ротберга, я отнеслась скептически, если не сказать саркастически. Однако после встречи с балетмейстером родилась мысль: «А вдруг получится?»
Премьера 22 июня развеяла все сомнения: получилось. Еще как получилось! Молодой балетмейстер Надежда КИТАЕВА, выпускница ГИТИСа (омский спектакль — её дипломная работа), сумела создать пронзительный спектакль о сильном человеке и страшной войне. И это при том, что актеров в Музыкальном — катастрофически мало, выбирать, по признанию самого балетмейстера, «было не из кого».
Впрочем, это отсутствие выбора в каком-то смысле сыграло на руку ведущему солисту театра Андрею МАТВИЕНКО: для омского зрителя, привыкшего видеть в нем принца, Андрей раскрылся по-новому. Теперь мы точно знаем: Матвиенко под силу не только романтические персонажи. Ему до слез удался героический образ Карбышева, не только стойко переносящего мучения в концлагере, но и поддерживающего боевой дух в уже отчаявшихся соотечественниках. — Когда готовился к роли, я прочитал биографию генерала.
Сколько же всего ему пришлось вытерпеть! И такая воля была у этого человека… Ведь его никак не могли сломать. Знаете, что меня особенно впечатлило? Даже не впечатлило, а — не знаю, как сказать — обидно стало, жалко, — пытается подобрать слова солист. — Карбышев ведь погиб буквально за несколько месяцев до Победы. Человек столько пережил, в концлагерях агитировал, поддерживал людей, и искренне жаль, что совсем немного не дожил до Победы, в которую так верил.
Герои и предатели
В работе над либретто Надежде Китаевой пришлось исказить некоторые исторические факты, чтобы создать подчиненное законам драматургии произведение. В постановке должны быть логические моменты, развязка и кульминация, — поэтому в начале спектакля мы видим в одной воинской части и генерала Карбышева, и будущего предателя генерала Власова. Балетмейстер заранее знала: будут ругать и за то, что её советские солдаты прикладывают руку к пустой голове. Но по-другому, говорит, не сделаешь: язык танца ставит свои условия, и поэтому измученные пленные в разодранных одеждах отдают честь генералу, заражающему своей волей к сокрушению фашистов. Немцы в балете не берут под козырек: они вскидывают руки вверх и сгибают их в паучьей свастике.
Хореографический язык «Карбышева» я создавала на основе классики, разбавляя элементами современных танцев, подходящих под образы каждого героя. Сделала два контрастных народа — немецкие фашисты и советские солдаты. У них различается пластика: если русский народ душевный, у мужчин может гнуться корпус, руки раскрываться, то фашисты у меня — как машина, которую завел Гитлер, уничтожающая и беспощадная, — объяснила Надежда.
Серую фашистскую машину постановщику пришлось собирать по винтикам из смешного количества актеров кордебалета. Но, несмотря на это, Китаевой, у которой под рукой не было возможностей синематографа, удались батальные сцены — ужас войны получился не хуже, чем в кино. И даже ощутимее: все-таки театр общается со зрителем напрямую.
Без аплодисментов
Постановку начинать было сложно. В один момент я поняла: это будет очень страшный спектакль. Тяжело было артистов настроить на этот лад, заставить прочувствовать, чтобы выбить из них внутренний образ. Я думаю, что у нас все получилось и мы заставим зрителя плакать, -продолжает Надежда Китаева. — Спектакль важен не только для Омска, но и для всей страны. (Это первая в России постановка балета о Карбышеве. — Прим. авт.) Сейчас в искусстве мало хореографов, которые задумываются о чем-то серьезном, мы катимся непонятно куда — всё делается ради шоу. А я хочу, чтобы зрители задумались, чтобы образ генерала был примером. И меня интересует вопрос: есть ли сейчас среди нас Карбышевы? Насколько люди стали другими? Слава богу, нет войны, чтобы такие поступки совершать, но ведь патриотизм и героизм могут выражаться и в других делах. Хочется, чтобы мир был чище и добрее.
Прозвучали финальные аккорды спектакля: погиб на сцене плененный генерал, замученный ледяной пыткой, умолкли строки о верности Отчизне, произнесенные за кулисами.
Зрительный зал встал. И я, стоя вместе со всеми в зале, не решалась аплодировать: на поклон вышли люди со свастикой на рукавах, секунду назад на моих глазах облившие на морозе водой настоящего Человека-патриота. Умом понимаешь: это артисты. Но сердцем — как им хлопать после этого? Быть может, мне не хватило паузы, минуты молчания, такой нужной здесь, особенно в день 22 июня…
Но пусть отсутствие моих аплодисментов будет похвалой и благодарностью всем создателям и артистам спектакля «Карбышев» — за искренность, талант, слёзы и очищающую силу искусства.
RB КУЛЬТУРА