В полицейском уазике меня возили где-то час-полтора, — рассказывает Николай Тебеньков, потерпевший житель деревни Николаев-ка. — Временами выпускали из машины. Потом заталкивали обратно. Пока был в уазике, меня били. По рёбрам, по рукам, по голове кулаком с кольцом на пальце. Но вы ничего не пишите. Не фотографируйте. А то меня убьют…
Эта история могла так и остаться личной тайной одного несчастного фермера, не будь под рукой старика пробивного зятя и других, не менее активных родственников. Сперва они убедили Тебенькова-старшего обратиться с жалобой на полицейских в правоохранительные органы, затем организовали встречу с журналистами.
Дело началось в мае, когда у фермера Николая Тебенькова пропало стадо из 50 овец. Пенсионер вывел их из огорода на пастбище, а к вечеру отара исчезла… Он написал заявление в отдел полиции «Оконеш-никовское». Доказательства были вроде как на ладони. Свидетели рассказывали о том, что видели людей, вскоре после пропажи перевозивших стадо овец из деревни в деревню, в подробностях описывали фургон вероятных преступников. Отару, очень похожую на стадо Тебенькова, видели у фермеров в районном селе Сергеевка. Однако следствие шло медленно. Дело закрывали, потом под давлением прокуратуры возбуждали, пока в конце июля в гости к фермеру не пожаловали ранее ему не знакомые участковый и оперативник.
«ТЫ НЕ ПЕРВЫЙ!»
Судя по материалам нового уголовного дела о превышении должностных полномочий с применением насилия, силовики затолкали старика в уазик, убеждая того написать «отказной» материал. По признанию потерпевшего, нападавшие вроде были пьяны.
Они мне заявили: «Ты писал? Зачем писал?» — вспоминает пенсионер. — Постоянно называли «тупорылым зыряном». Я сказал, что никаких отказных писать не буду, вышел из машины, пошёл к дому, но они догнали, скрутили руки, как преступнику, и затолкали меня обратно. Пошли удары. Рассекли мне бровь.
Пенсионера принялись возить по свидетелям дела о краже, видимо, затем, чтобы похожим способом заставить отказаться от показаний и других сельчан. Нужных людей в домах, к счастью, не оказалось. Били старика исключительно в уазике, но тот проявил находчивость, изредка высовывая окровавленную голову из окошка- машины. Свидетелями побоев в итоге стала едва не вся деревня.
Возле дома Натальи Бессоновой мне сунули лист бумаги, где я должен был писать отказную, и заставили вытереть кровь, — продолжает потерпевший. — Ей я сказал, что упал. Но Бессонова поняла, в чём дело, рассказала об этом сыновьям, а те сообщили моему зятю и дочери.
Били старика в три захода. После очередной неудачной попытки выйти на свидетелей один из полицейских бросил водителю: «Слушай, у тебя есть лопата, чтобы его закопать?». Старика, по его словам, привезли обратно к дому, заставили умыться минералкой и выбросили на дорогу со словами: «Расскажешь кому-нибудь об этом, мы тебя зароем! Не ты первый, не ты последний!».
Вскоре мужчину подобрали зять и дочь. Старика в тот же день увезли в Кормиловскую больницу — были опасения, что у полицейских везде всё схвачено, даже в Оконешниковской ЦРБ. На том деревенский триллер не закончился: ночью возле Николаевки появился тот же полицейский уазик, но из-за дождей и грязи не смог проехать к дому Тебеньковых.
В результате «убеждения» у старика сотрясение головного мозга и сломаны два ребра. Глядя на него, вообще удивляешься, как после нападения двух крепких полицейских он умудрился выжить: рост Тебенькова — около полутора метров, вес, наверное, килограммов пятьдесят.
ДЕНЬГИ НА ЛЕЧЕНИЕ
Который день в Оконешниковском районе большой переполох. Подозреваемых уволили из органов. Пропажей овец снова за1 интересовались. Кстати, закон и порядок в Николаевке — понятия весьма условные. Говорят, похожим образом в селе воровали и коров, и коней. Есть, конечно, некоторые сомнения. Может, старик, сам недоглядел за стадом? «Не могли они сами уйти, понимаете? — отмечает его зять Вадим Ветошкин. — И кони, и коровы не могли…»
После ЧП полицейские скрываться не стали. Как признались «Вашему ОРЕОЛУ» родственники пострадавшего, начальник местных участковых Серик Нагуманов звонил дочери потерпевшего и предлагал сто тысяч рублей в качестве компенсации морального ущерба. Деньги «на лечение» в палату Тебенькову со слезами на глазах (мол, простите детей, пропадают!) приносили и родители подозреваемых, но пенсионер их не взял. Как часто бывает в бандитских историях, после общения со следователем и оформления явки с повинной у подозреваемых куда-то пропала вся бравада. Они пришли к старику в палату и уважительно заявили: «Простите нас, Николай Иванович».
Кстати, незадолго до избиения у одного из подозреваемых родилась дочь. Одно смягчающее обстоятельство для судьи уже имеется.