Всем Омским рыбакам хорошо известно, что ловля стерляди запрещена законом. Но они также знают, что стерлядь пользуется очень большим спросом, впрочем, как и каждым запретный плод. Вследствие чего появляются энтузиасты, способные за день изловить около ста килограммов «гвоздей» — мальков. Этим сегодня промышляют целые семьи, в которых основной источник дохода — не что иное, как рыбалка.
«Настоящий» рыбак знает, как из своего водного хобби извлечь приличную выгоду. Он не будет тратить время на добывание многочисленных справок, дающих ему право ловить что угодно и где угодно без оглядки на государство. Это дорого и бесперспективно… Он просто наловит несколько килограммов стерляди и продаст за кругленькую сумму. Причем, покупателей ему искать не придется — они сами найдут его.
Действительно, стерлядь настолько ценится, что сто килограммов рыбы без проблем разойдется за час или два. Нужно только сделать несколько телефонных звонков, и все в порядке!
Продают рыбу, конечно же, не открыто, как говорится, «с молотка» (хотя и бывают случаи, когда продавцы без излишнего стеснения выкладывают рыбу на прилавок на рынке). Среди «посвященных» людей уже существует некоторая договоренность, связь. Например, подходит покупатель к продавцу и спрашивает: «Рыба есть?». Последнему уже известно, про какую именно рыбу спрашивает покупатель. Еще бы, ведь торгует продавец говядиной! В Омске несколько таких точек сбыта, расположенных на больших рынках. Например, заказать рыбу можно на «Казачке» и на Левобережном.
Стерлядь вообще можно найти несколькими способами: где-нибудь в темном закоулке или под мостом на берегу… Но почти всегда только по знакомству. Существуют для этого определенные правила и условности. Допустим, вы хотите и можете позволить себе дорогое удовольствие — самую свежую стерлядь. Тогда вы звоните по определенному номеру и слышите типичные вопросы: «Сколько? Когда? За сколько?». В последнем случае имеется в виду цена. Хотя обычно продавцы сами диктуют свои цены.
Бывает и по-другому. Вы знаете те места, где производится тайный незаконный лов стерляди. В таком случае без лишних свидетелей и посредников вы приезжаете на это место и наблюдаете, как из реки достают ваш заказ.
Может быть, кому-то покажется, что такая таинственность немного надуманна. В конце концов, какой же инспектор сам не захочет попробовать чудесного мяса? И, к величайшему сожалению, это частенько подтверждается на практике.
Как это ни странно, вернее, ужасно, для браконьеров все складывается далеко не плохо. Отношение к ним можно даже определить как гуманное. Просто все зависит в данном случае от ситуации. Допустим, наловил рыбак не слишком много, — с него рыбнадзор немного и берет, то есть, «сколько можешь дать, столько и давай». Правда, рыбу конфискуют… Конечно, есть и разумные пределы браконьерства в глазах инспекторов.
Если наловил умелец, скажем, около ста голов (килограмм которых оценивается на рынке в триста рублей), то при появлении государственного катера у браконьера есть два выхода: он может застрелиться или открыть огонь по инспектору! Это единственная альтернатива.
Сегодня незаконный, то есть браконьерский, лов неотвратим. Куда же подевался рыбнадзор и его необходимое «бдение»? В общем-то, большинство работников инспекции, как это ни печально, связаны одним делом с «рыбными бизнесменами» — получением прибыли. Система этой взаимопомощи, или, иначе, взаимовыгоды очень проста. Ее можно обрисовать примерно так: «Ты мне, я — тебе».
Расшифруем же это понятие. Часто происходит следующее: застуканному рыбаку предлагают сделку, при которой он обязуется доставать инспектору то, что может. Короче, «кто- сметану, кто — яйца»! А в обязанности инспектора входит обеспечение нормального лова стерляди и избежание любых протоколов…
Доходит даже до того, что некоторые рыболовы в назначенный час встречаются с блюстителем «рыболовной законности» и выплачивают причитающуюся ему сумму. Наверное, на карманные расходы! Конечно же, не все так проржавело и прогнило в местной рыболовной системе: есть и те люди, которые понимают, «что такое хорошо и что такое плохо». Есть инспекторы, которые мыслят более глобально, чем те, которые втиснуты между своими кошельком и желудком. Жаль только, что «хороших» во много раз меньше, чем «плохих».
И не понимают рыбаки, что они делают. Видимо, их некий рыбацкий менталитет не позволяет им осознать, что они истребляют целый вид. Сложность состоит еще и в том, что сегодня никто не занимается вопросом восполнения пойманной рыбы. Это слишком дорогое и хлопотное дело, которое не может ограничиться созданием небольших бассейнов для мальков. А судя по масштабам тайной ловли стерлядки, выводить ее необходимо не просто много, а необычайно много. Иначе мы рискуем не увидеть ее в наших водах совсем. Для сравнения: примерно в конце восьмидесятых стерлядку любой мальчишка мог поймать на непонятной формы закидушку. Причем ловили рыбу не на огромном расстоянии от города, где она обитает сегодня, а на «стрелке» (место встречи Иртыша и Оми).
Впрочем, словосочетание «уничтожение вида» звучит несколько несерьезно перед серьезной и осязаемой прибылью. Поэтому множатся и множатся «тони» по Иртышу. Ведь если немного посчитать, то вверх и вниз по реке на расстоянии пятидесяти километров от города таких «тоней» (загонов для стерлядки) будет не менее десяти. На каждой из них непрестанно делают деньги многочисленные рыбаки, соединяющие приятное с полезным.
Конечно же, катаются катера инспекторов и вверх и вниз по Иртышу, но их настолько мало, что в полной мере ни за кем уследить они не могут. Причем эффективность этой слежки вкратце обрисована выше…
А в это время рыба все убывает. Чего только не придумывают браконьеры: неводы, тралы, самоводы, перетяги. Практически каждое из этих приспособлений в той или иной мере губительно для рыбы. Например, если стерлядка и попадает в сеть, на крючки, то осетры, весящие по пятнадцать килограммов, просто срываются. При этом они неизбежно повреждают себя. Как известно, поврежденная рыба жить не может. В итоге на сети остается около тридцати процентов рыбы, а остальные семьдесят, попавшие «под горячий крючок», рано или поздно погибают. Еще более губительна ловля тралом. Ее принцип состоит в том, чтобы за корму движущегося судна бросить закрученную в несколько раз сеть с тяжелым грузом. Она опускается на дно и собирает все, что попадается ей на пути. Стерлядь — рыба донная, поэтому и ей не избежать трала. В итоге общий улов крупным тралом может составить ни много ни мало полтонны! Но дело в том, что одной рыбой все не ограничивается: трал собирает со дна или просто уничтожает различные организмы, которыми питается стерлядь. Следовательно, рыбе становится невозможно жить, и она перебирается все дальше и дальше. Но ведь из лодки, с поверхности этого не видно, так что какая разница?
И при этом уничтожение рыбы тралами — не такая уж и беда по сравнению с отдельными случаями. Как-то раз в этом году один удалец выловил в кратчайшие сроки около ста килограммов одного только малька стерляди. Это даже как-то нелогично с его стороны. Несомненно, этих двенадцатисантиметровых «гвоздей» можно запустить в уху в качестве «приправы», но не более того. Ведь в среднем из каждого «гвоздя» массой в 100-150 граммов можно извлечь лишь 45-50 граммов мяса! Какой же тогда в этом смысл? Не разумней ли было бы оставить мальков расти и ловить уже взрослую рыбу? Но логика логикой, а факт фактом. А именно — рыбы поубавилось. Страшно подумать, но это лишь единичный зарегистрированный случай. Сколько же их на самом деле, сказать невозможно.
Известно, что в Омске есть много семей, которые занимаются рыбным бизнесом. В таких семьях имеет место удачный принцип разделения труда. Жена сидит на телефоне и принимает заказы, а ее вторая половина занимается их доставкой. Дело такого рода процветает, так как реальных преград ему никто не желает создавать, а стерлядка все реже и реже попадается в сети.
Так что, если предположить, что ситуация не будет меняться в лучшую сторону, то наши недалекие потомки будут знать стерлядь исключительно по рисункам в учебниках…