Сегодня омские лайчатники будут здесь натаскивать по зверю своих любимцев, и нам предстоит увидеть поединок лаек с настоящим живым медведем. Это не имеет ничего общего с жестокостью или жаждой крови — натаска необходима, чтобы подготовить лаек к работе в тайге. Тем не менее предстоящее зрелище представляется нам чем-то кровавым и жутким. Мы не знаем, будут ли жертвы, на этот счет можем только догадываться. И еще надеяться, что сегодня обойдется без них — без сломанных мощной лапой спин, разорванной острыми клыками плоти и грохота ружей. Как мы узнали позже, такое тоже бывало. Но редко.
ОКОЛО десяти утра въезжаем на базу с чувством легкого мандража. Но все пока тихо-мирно — дай-то бог, чтобы и закончилось так же. Первый, кого мы встречаем, — крепкий мужчина в камуфляже, из-под которого видна тельняшка. Это Петр Ефремов. Он протягивает бутылку с жидкостью темного цвета и предлагает понюхать. Решаем, что это охотничий розыгрыш, а в емкости медвежья моча. «Вы чо, мужики, — даже обиделся Петр, — какая моча. Это же самогон!»
Тем временем на медведя уже надели цепь и прикрепили ее к стальному тросу, натянутому между двух столбов. От столба до столба метров 70 да цепь около 10 метров, так что свобода маневра у зверя приличная. Лайчатники отправляются на жеребьевку — собаки работают парами и нужно определиться, в каком порядке их выпускать.
— Мой Кент, — гордо заявляет Ефремов про своего кобеля, — этого медведя разложит на все четыре ноги!
Первую пару спустили на зверя.
Завидев собак, медведь тут же залег и приступил к круговой обороне. Псы с лаем носятся возле него, но броситься пока не решаются. Косолапый же только успевает вертеть головой — лайки наскакивают одновременно с разных сторон. «Ох и валяют!» -слышится чей-то возглас.
— Сегодня здесь в основном молодые собаки, — поясняет бывший охотник-промысловик Юрий Панов, — и большинство из них никогда зверя не видели. Для того и нужна натаска -чтобы лайка привыкла к медведю и не боялась его.
— На подобных мероприятиях, — дополняет председатель секции лаек Геннадий Миронов, — мы изучаем злобность собак, вязкость (упорство в удержании зверя. — Прим. авт.), другие рабочие качества. Это нужно, чтобы правильно подобрать пары для вязки. Если лайку не натаскивать, не охотиться с ней, у собаки гасится инстинкт, что ведет к вырождению породы.
Тем временем медведь решил сменить тактику. Он вскочил и ринулся прочь от собак, но зацепился лапой за цепь и упал. Под крики людей, подбадривающих лаек, зверь тщетно пытается разорвать крепкий металл.
ВИДИМО, я слишком увлекся и подошел чересчур близко к медведю. «Отойди, -советует Петр, — не ровен час, соскочит — порвет, как пачку «Беломора». «Однажды, — улыбается Юрий Панов, — медведь слетел с ошейника и кинулся в сторону журналиста. Увидев несущегося на него зверя, тот в секунду влетел на толстенную березу без единого сучка снизу».
Но бывали случаи и похлеще. Во время натаски два кобеля вместо медведя сцепились друг с другом. Забыв про разъяренного собаками косолапого, хозяин одной из лаек бросился разнимать дерущихся псов. И попал под медведя. Мужика удалось отбить -метким выстрелом в лапу зверя…
Наш же медведь тем временем по пояс влез в яму и не хочет ее покидать, несмотря на все усилия лаек согнать его с пригретого места. «Он понимает, — поясняет егерь Асхат Набиулин, — что тыльная часть наиболее уязвима для собачьих клыков». Но лайки все же достали зверя — косолапый встал на дыбы, зарычал и… кинулся наутек.
«Мне жалко медведя, — говорит маленькая девочка Таня, — и собак тоже жалко. Не знаю, как папа, а я боюсь за них». Папа, Александр Прохоров, тоже немного нервничает. Зверь есть зверь — вдруг порвет лайку. Тем не менее и отец, и дочь с интересом наблюдают за происходящим.
А со зверем уже работает новая пара. С удивлением замечаю, что одна из собак, поджав, словно сеттер, переднюю лапу, делает на медведя стойку. «Умка просто поранила лапу, — поясняет хозяин Сергей Иванов. — Вот и работает лишь на трех». Собаке уже семь лет, и она никогда ранее зверя не видела. Тем не менее слегка нетрудоспособная лайка смело подскакивает к медведю. Тот кидается прочь, падает, опрокидывается на спину… Кто-то из болельщиков громко радуется:
«Смотри, когда валить придется, и про лапу забудет!» Собака действительно забыла про раненую конечность и в азарте скачет на четырех. Зато ее здоровый партнер тем временем уже убежал, и его приходится звать обратно.
На поле новая пара. Отражая атаки лаек, медведь вдруг встает на дыбы. Резкий бросок — и он накрывает зазевавшуюся собаку. На этот раз лайка осталась жива, но случается и по-другому. «На моей памяти медведь заломал уже двух собак», — говорит егерь Асхат Набиулин.
СЕГОДНЯ лайки лишь учатся, но и медведь им достался тоже не корифей. Не то что его предшественник, который знал все увертки противника. Однако его пришлось отстрелять. «Старый стал, начал немножко людей ловить», — как выразился уважаемый всеми лайчатник Алексей Камелин. Сегодняшний же косолапый гладиатор на базе недавно.
— Он живет у нас около года, в просторном вольере, — поясняет егерь, — а на зиму для медведя уже хорошая берлога готова. Кормим его хорошо, сытно. Знаете, он у нас кабачки обожает!
Снова смена собак. Одна из них так стремительно рвется к зверю, что не успевает затормозить и перепрыгивает через него. Косолапый застывает на месте, собака бешено облаивает медведя.
— Это берложница, — поясняет Асхат Набиулин. — Ее дело найти берлогу и лаем предупредить хозяина.
Разговаривая со мной, егерь одновременно продолжает внимательно наблюдать за зверем. На случай ЧП у Асхата в руках двустволка. «Медведь коварен: никогда не знаешь, когда он бросится». Но, к счастью для всех собравшихся, ружье в этот день не потребовалось.