РАСКОЛЬНИК

РАСКОЛЬНИК

Отец Феофан - в прошлом подводник. Он организовал в деревне Ольховка Оконешниковского района монастырь и построил храм

Рядом, в десятке метров от нового, стоит старый деревянный храм. Раньше это был просто дом, где родился и вырос нынешний настоятель монастыря Михаила Архангела

В МОНАСТЫРЬ С ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ

Родился отец Феофан в обыкновенной семье, был он шестым ребенком. Ходил в школу, был октябренком, пионером, комсомольцем. Неверующие родители учили пятерых сыновей и двоих дочерей уважать людей, а потому к верующим относились терпимо. После школы будущий отец Феофан, а тогда просто Володька, пошел в армию, служил на подводной лодке Б-706 («Буки-706», как он теперь ее называет). Все шло своим чередом.

Вернувшись из армии в 1974 году, парень поверг в шок всю родню — он захотел служить Богу, полностью отказавшись от мирских утех. «Лучше бы он был пьяницей,» — высказывались жены его братьев. Горько плакала мать. Но Владимир был непреклонен, принял монашеский постриг и стал отцом Феофаном. Первым его выбор одобрил старший брат.

— Милицию тоже никто не любит, — успокаивал он мать, -но ведь работают же там люди.

РАСКОЛ

Нигде официально не работающий, отец Феофан попал однажды в поле зрения правоохранительных органов — и едва не был наказан за тунеядство. Митрополит тогда посодействовал оформлению его дворником при церкви в деревне Воскресенка Калачинского района.

С властью безбожников отец Феофан так и не примирился -отказался получать паспорт нового образца. Когда железный занавес рухнул, то узнал священнослужитель, что существует и другая православная церковь, зарубежная. Ее каноны и заповеди абсолютно те же. Ничем не отличаются и ритуалы. С безбожниками-коммунистами эта церковь не дружила, а потому, по его мнению, осталась более чистой. В душе зародилось сомнение: а можно ли доверять той церкви, которая запятнала себя сотрудничеством с властью безбожников? В приходе назрел конфликт, и отца Феофана отстранили от ведения службы в Свято-Приходском храме.

Но батюшка не сдался. Стойкий духом, он стал проповедовать дома, благо стояла еще родительская хата. Жилой дом отец Феофан превратил в церковь и посвятил ее Михаилу Архангелу. Раньше в Ольховке стояла церковь его имени, но в тридцатые годы была разрушена. В селе нашлись иконы, некогда бывшие в храме и бережно хранимые ольховцами все эти годы.

Но и тут не обошлось без конфликта. Приходили из сельской администрации, ругались, что отец Феофан, видоизменив окна хаты, испортил архитектуру села. Приводили психиатра, но тот не дал заключения о душевном нездоровье монаха.

НОВЫЕ ХРАМЫ

Люди приходили к нему, несли пожертвования, на которые вскоре построили маленький храм. Теперь в Воскресенке две церкви — большая, принадлежащая Омско-Тарской епархии, и напротив нее — маленькая, подчиняющаяся зарубежной русской церкви. Благословил иеромонаха Феофана на службу митрополит Ишимский Евтихий.

Отец Феофан не ведет антигосударственной и антицерковной пропаганды. Он раскольник, но протест его только против сращения с властью безбожников. Личные мотивы тоже подвигнули к расколу. А потому и младенцев крестит, и венчает крайне неохотно.

— Зачем вам кривляться в церкви, — говорит он страждущим. — В Бога вы не верите, служить ему не будете и заповедей соблюдать тоже. Идите себе с миром.

СКИТ

Несколько лет назад отец Феофан с единомышленниками стал искать уединения. Решили — в Ольховке им будет спокойно. Храм — маленький, уютный, уже стоит, рядом есть строения, которые можно оборудовать под кельи. Четыре года назад на Преображение Господне переехали. Стали обживать новое место. Обнесли плетнем территорию, выкопали колодец, завели хозяйство — кур, лошадь, корову. Посадили овощи, картошку, не забыли про цветы. Скит скоро стал известным.

Монахи же славы не ищут. Занимаются хозяйством, а прежде всего молятся. В церковь во время службы зайти может каждый, хотя никого не зовут, ведь уединения искали. По- прежнему каждый выходной отец Феофан едет в Воскресенку — служба. Прихожане поддержали подвиг своего духовного наставника, и снова всем миром помогли возвести церковь в ольховском монастыре.

Не все работы монахи смогли сделать сами. Нанимали каменщиков — возводить стены, нуждались в услугах плотников. Купола поставили деревянные, обмазав их и покрыв жестью. Стены изнутри покрасили голубой краской — пока не до росписи. Сейчас в ските все в состоянии переезда. Одни иконы еще в старой молельне, другие уже установили в новой. На колокольне — и новые колокола, и старые, уже позеленевшие от времени и звонившие еще в старой церкви.

— Монашеская жизнь особая, — рассказывает отец Феофан. -Пища простая, мяса мы не едим. Каждый день — многочасовая молитва.

СЛОВО БОЖЬЕ

Лишь один раз пропустил отец Феофан вечерню. Приехала издалека сестра, уговорила его побыть вечер с ней. Он остался дома, но душа рвалась в церковь. Если и бывали грешные мысли — только Бог об этом знает, с людьми монах ведет себя в строгом соответствии с канонами. За это и уважают его.

Помощь от отца Феофана получили многие — добрым советом, Божьим словом. Уже в Ольховке привели к нему наркомана, оставили его в ските. Трудно пришлось мужчине, ведь последние годы он провел вольготно, не заботясь ни о чем. Из монастыря он ушел, но за то время, что провел здесь, перестал принимать наркоту. Конечно, праведником он не стал, продолжает пьянствовать, но семье стало намного легче.

Некоторые из старых знакомых, бравируя, называют отца Феофана мирским именем -Володя, Вовка. Монах же любовно рассказывает о своей младшей сестре, женщине верующей. Обращается она к брату уважительно: батюшка, отец Феофан.