Борец за народную власть
— Мой отец, Максим Игнатьевич Толченов, родом с Орловщины, — рассказывает Екатерина Максимовна. — Он был по тем временам довольно грамотный — четыре класса церковно-приходской школы. Поэтому, когда в армию забрали, то определили на флот. Служил сигнальщиком на крейсере «Слава». Корабль сгорел, команда высадилась в Гельсингфорсе и после переброски в Петроград поступила на крейсер «Аврора». Как раз шла осень семнадцатого года. Когда поступил приказ идти на Зимний дворец, отец тоже был в числе штурмовавших. Он не особо любил об этом рассказывать. Только вспоминал, как трудно было драться с кадетами на втором этаже дворца. Этих рослых и сильных офицеров матросы выбрасывали в окна.
— Максим Игнатьевич добровольно шел на это или только подчинялся приказу?
— Конечно, прежде всего был приказ, — считает Екатерина Максимовна. — Но мне кажется, что и по своей воле тоже. Ведь потом он прошел всю гражданскую войну, воевал на стороне красных. И позже, уже здесь, в Сибири, активно участвовал в колхозной жизни, занимал руководящие посты.
Жену тоже взял штурмом
— С будущей женой он познакомился в восемнадцатом году, — вспоминает дочь. — Приезжал в свою деревню Богодуховку к родителям, а в соседней — это километров двадцать — приметил девушку Варвару. Она уже была просватана за сельского учителя.
Максим не стал ждать, пока учитель откажется от невесты, а однажды выпил крепко и пошел к Варваре. В дом суженой ввалился уже ночью.
— Отдайте Варю за меня, или всех постреляю!
Старая бабушка с печки стала возмущаться:
— Ишь, какой герой нашелся, стрелять он будет! А ты родителей почему не привел, по обычаю не попросил?
Бабушкины слова подействовали. Максим ушел. Но еще до рассвета вернулся -уже с родителями. Те были в отчаянии — сын пригрозил, что если они не захотят женить его на Варваре, то он застрелится.
Две деревни судачили: какой позор, просватана за одного, идет замуж за другого! Эту этическую проблему скорый на руку Максим решил быстро — несколько зуботычин, и люди замолчали.
У Максима Толченова и его жены Варвары родилось одиннадцать детей. Старший Николай в восемнадцатом году, младшая Екатерина — в 1943.
— А фотографии с той поры не сохранились?
— Мама очень жалела, что пришлось все сжечь, — рассказывает Екатерина Максимовна. — Шла гражданская война, власть в деревне менялась каждодневно. То белые с обыском приходили, то красные. Уничтожили все, что могло указать на отношение к кому бы то ни было.
В Сибири
— А как ваша семья, в Сибири оказалась?
— В тридцатых годах Толченовых стали раскулачивать, — говорит Екатерина Максимовна. — Вот отец и решил, что надо ехать в Сибирь, где земли немеряно, были бы силы на ней работать. Переехали вначале в Павлоградский район, а потом в Таврическое.
В Сибири Толченовых политические процессы мало затронули. Максим Игнатьевич стал работать в колхозе. Но в тридцать седьмом все же был арестован, отсидел семь месяцев без единого допроса, потом отпустили. За что забирали — семья так и не узнала. Одно только подозрение осталось.
Незадолго до ареста Толченов, мужчина видный и не последний человек на деревне, завел себе подружку. Та долго пыталась увести его из семьи и женить на себе, но тщетно. Поговаривают, что она и написала жалобу, чтобы Максим никому не достался, а сгинул в тюрьмах.
Когда началась война, Максим Игнатьевич по возрасту па фронт не попал. Но до 1947 года был в трудармии.
Зато войну прошли сыновья Толченовы — Владимир и Петр. Долгие годы ничего не зная друг о друге, они случайно встретились в Китае зимой в конце 1945 года.
Саманная избушка
— Как же матрос с «Авроры» оказался в саманной избушке?
— Отец никогда не был жадным до денег, — говорит Екатерина Максимовна. -Заработали на такую избенку — и купили то, что по деньгам. Еще в 1900 году ее построил переселенец с Кубани по фамилии Мыкола, с ударением на первом слоге, от слова «мыкаться». Тогда здесь крыша была соломенная, а пол глинобитный.
Дети стали взрослыми, надо было их отделять, а для себя у отца не оставалось ни сил, ни средств. Многие ходили по кабинетам, трясли наградами — и получали хорошие квартиры. Отец по кабинетам ходить не умел. Так они с мамой и закончили свой век в этой избушке.
— Но сейчас она того и гляди рухнет…
— Я не могу уйти отсюда к старшим детям, — говорит женщина. — Мешаться им не хочу, сама еще могу себя обслуживать. Да и младший сын пока не устроился, не создал своей семьи. Не будет у меня своего жилья -Саше некуда будет приезжать.
Так и живет Екатерина Максимовна Косенко одна с котенком Машкой в саманной избушке, построенной более века назад. Электричество у нее отключили за неуплату, половина избушки выгорела от короткого замыкания и к проживанию более не годна. Не многим лучше и уцелевшая половина.
Младший сын Екатерины Максимоины. внук матроса, штурмовавшего Зимний, Александр Косенко прошел войну в Чечне…