В, Варнавский — председатель Законодательного собрания Омской области — как заместитель Председателя Совета Федерации отвечает за международные контакты Совета Федерации. Постоянный руководитель российской делегации в Конгрессе местных и региональных властей Европы (КМРВЕ). Сопредседатель комитета по сотрудничеству с Европарламентом
Об этой стороне деятельности членов Верхней палаты Федерального собрания и нашего земляка омичи знают мало.
Мы решили восполнить отсутствие информации.
— Международные контакты членов Верхней палаты и Ваша работа, как отвечающего за эти контакты — это просто приятное протокольное представительство?
— Это совершенно не так, хотя есть в такой работе и протокол, и представительство. Кроме внешних атрибутов, здесь необходимы и глубокие знания, и умение вести диалог, отстаивать принципиальные позиции, зачастую в весьма жестких условиях.
— Неужели так серьезно?
— Безусловно. Международные контакты парламентариев — одно из серьезных и очень важных направлений реализации внешнеполитического курса России. В политике не все вопросы решают президенты и дипломаты.
Парламентарии — не почтальоны и не курьеры. В любой стране мира парламентарии — самостоятельное звено государственной власти. Именно они принимают законы страны, выверяют и закладывают в них соответствие международным нормам. Они представляют правовое лицо государства, а это большая ответственность за соблюдение национальных интересов, исторической особенности страны, за то, какой представляется страна в глазах международного сообщества, как «вписывается» в него.
— И это все через законы?
— Во-первых, — через законы. То, что мир называет цивилизованным сообществом, -это высокая правовая культура и дисциплинированность. Умение жить, не вступая в противоречие с законом, уважая международные нормы.
— Вы уважительно говорите о законах в условиях российского неверия в них?
— Глубоко убежден, что Закон — важнейший инструмент организации государства. Отсутствие законов — это беспредел, беспредел многоликий.
Если неопределены и не гарантированы права гражданина, если в отношении его нет правосудия — это государство бандитское.
Закон должен определять степень защищенности гражданина и меру его ответственности перед сообществом. В этом и состоит баланс прав и обязанностей.
— Это вообще про законы. А международные отношения?
— За долгие годы, века международное сообщество выработало множество форм правовых актов дву- и многосторонних договоренностей. Все они имеют определенный правовой и политический статус, сроки действия. Сформирована система международного влияния на нарушителей, формы ответственности за нарушение норм права. Созданы и существуют ряд авторитетных международных организаций, с решениями которых считаются практически все государства мира (ООН, например. Совет Безопасности ООН), в первую очередь, — государства члены этих организаций. Межпарламентскому союзу, например, более ста лет. Свой авторитет заработали Совет Европы, Евросоюз, Союз стран Азиатско-Тихоокеанского региона, АСЕАН и др.
— А как вписывается в них Россия? Совсем недавно мы были великой державой, влияли практически на все что происходило в мире. Наш авторитет был непререкаемым. Сегодня все изменилось.
— Вот мы и заговорили о самом главном: роль и место России в современном мире.
— Вы, Владимир Алексеевич, как-то сразу повернули мой вопрос в жесткие рамки: роль и место…
— А как бы вы хотели? Это сегодня один из самых трудных вопросов для россиян -кто мы в мире и где мы? Среди тех, кто определяет и влияет на судьбоносные мировые проблемы, с кем считаются, или мы те, кто должен молча слушать и подчиняться?
— Это действительно жестко.
— Это честно. Занимаясь проблемами внутригосударственного переустройства на уровне яростных, амбициозных претензий новоявленных лидеров и политических функционеров, политическое руководство России безоглядно сдавало ее международные позиции, завоеванные трудом и усилиями многих поколений россиян, российских политиков, дипломатов. Я говорю это с болью.
Развал Союза, неоправданная во многом потеря европейских партнеров, возникшее охлаждение в отношениях с Китаем, Индией, другими странами — нашими традиционными партнерами… Отдаю должное дальновидности многих зарубежных руководителей в том, что даже в такой ситуации большинство из них старались быть последовательными и не торопились разрушить, а лишь «заморозить» отношения с нами.
Все время ощущаю, как трудно возвращать утраченное, а надо — идти вперед: Россия не может жить на задворках. Ее место в мире иное — мы великая страна. Сейчас нам очень трудно, но многие уже почувствовали — нас не сломать.
— Владимир Алексеевич, вы не идеализируете ситуацию?
— Я в этом убежден.
— А зачем тогда России вступать в Совет Европы, во все эти международные сообщества. Получается, мы самодостаточны сами по себе.
— Россия не может и не должна жить изолированной от всего мира. «Железный занавес» уже был в ее истории, а повторять собственные ошибки — дело не только глупое, но и смешное. Для других.
Сегодняшний мир сложен и противоречив.
Набирает мощь процесс глобализации, т.е. укрупнение, объединение интересов в сфере экономики, финансов, интеграции и перераспределения рынка труда, в интеллектуальной и культурной сферах и т. д. — это с одной стороны. Где в этих процессах будет Россия? С другой стороны — мир становится многополярным. Политика «сверхдержав» не воспринимается. Этой дискриминационной политике, например, очень активно противостоят страны Азиатско-тихоокеанского региона, а Европейские страны нашли для себя новую форму взаимных гарантий — создание Совета Европы — организации, занимающейся демократизацией политических институтов, работой над тем, чтобы национальные законодательства стран имели единые правовые принципы и гарантии.
— Нас приняли в Совет Европы, чтобы учить?
— А чем плохо изучать опыт других? Это и Петр 1 делал…
Поправлю вас: в Совет Европы мы вступили. А это, согласитесь, разница. Это уже степень взаимного доверия. И пришли мы в него как полноценное самостоятельное государство: Европа без России — это не вся Европа. Россия всегда влияла на «европейский климат». Взаимопонимание сегодня очень важно и для Европы, и для России. Важно, чтобы нас слышали, чтобы доверяли. А отношение к нам (вы правы!) было далеко не однозначным.
— Что вы имеете в виду?
— Многое. Начну с того, что в Совете Европы Россия на карте была размещена до Урала — и все. А где живем мы — омичи? Пришлось начать с официального заявления. Теперь карта соответствует истине, а в Омске проходят мероприятия европейского уровня. Но это к слову.
Восстановление «веса» России в европейской и мировой политике — дело трудоемкое. Для Конгресса местных и региональных властей Европы мною было подготовлено за три года в аналитических докладов по различной тематике. Мы активно работаем в секциях, в рабочих группах. Главная цель — донести до партнеров мысль, что Россию нельзя рассматривать как сырьевой источник. Даже в трудные времена регионы России не потеряли инвестиционной привлекательности, конкурентоспособности и разнообразия. Они достойно представляют возможности страны.
Конечно в качестве примера всегда привожу Омскую область, приглашаю к нам, предлагаю наши предприятия в качестве конкретных партнеров. Вы уже знаете, что нам удалось. Есть инвестиционные контракты, а это вливание в экономику, науку, высшее образование.
— А почему вы сказали: «чтобы нас слышали»?..
— Приходится очень медленно, но настойчиво возвращать утраченные позиции. Вы думаете, у нас только партнеры? Глубоко ошибаетесь. Отношение к России неоднозначно. Как вы думаете, кому нужна сильная Россия? Только нам. Чаще мы вынуждены встречаться с оппонентами. С неприятием наших позиций, с попыткой давления.
— Например?
-Не пойдем далеко. Чечня. Когда в Совете Европы мы говорили о том, что это наша боль, что в Чечне Россия борется не с чеченским народом, не с мусульманами, а с террористами, — нас не слышали. По зданию штаб-квартиры Совета Европы ходили толпы чеченских эмиссаров, делегаций. Кто-то же их пропускал… Они проходили в залы заседаний, встречались с делегатами других стран, словом, (Как говорилось раньше, «готовили» мнение.
И ПАСЕ (Парламентская Ассамблея Совета Европы) приняла резолюцию, осуждающую действия России в Чечне, временно приостановила мандат России в Совете Европы. Это очень неприятная и строгая мера. Нас лишили слова. Тогда для коллег-парламентариев Европейских стран, членов Европарламента я организовал показ захваченного у боевиков видеофильма, который они снимали во время расправы над их же соотечественниками: пытали их, а потом отрубили головы. Были на пленке и другие сюжеты, не менее страшные. Мы говорили тогда: это не борцы за свою свободу, не национальные герои — это бандиты. Стиль их жизни — терроризм. Взрывы в Буйнакске, в Москве, Буденновск — это жестоко, варварски.
Интонации многих делегаций после увиденного сразу изменились, и они повели себя иначе.
Наши усилия по многим каналам — дипломатическим, парламентским — закончились тем, что мандат России был восстановлен.
-Говорят, что теракты в США 11 сентября «перевернули» мир. Как парламентарии в Совете Европы отреагировали на такие страшные события?
— Мир они не перевернули. Мир повернули. Оказывается, неуязвимых нет, какими бы они себя ни считали. Политика «двойных» стандартов в отношении России, когда террористов Басаева, Хаттаба хотели возвести в ранг национальных героев, «страдальцев за веру», ударила по тем, кто не верил или не хотел верить, что пожар террора уже на пороге.
Взрывы в Америке отрезвили многие головы. Это касается в первую очередь самих США. Весьма спесивое поведение их представителей в международных организациях -не секрет. Сегодня они почувствовали необходимость понимания и поддержки. Впервые в своей истории Парламентская Ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) 26 сентября приняла резолюцию «Демократия перед лицом терроризма», в которой расценила теракт в США как преступление против основополагающего права человека — права на жизнь.
А не об этом ли мы говорили, объясняя ситуацию в Чечне, где Россия первой приняла удар международных террористов?
Мы настаивали, что террор — прямая сфера внимания и влияния авторитетной международной организации — Совета Безопасности ООН. Теперь эту нашу позицию поддержала ПАСЕ.
В итоге происходит усиление мандата ООН и Совета Безопасности ООН, уполномоченного давать согласие на проведение международных военных акций.
И маленький штрих: на заседание ПАСЕ 21 сентября были приглашены представители Чечни, но они не явились. Маски «со страдальцев» были сорваны.
-А как вы лично оцениваете антитеррористическую операцию США в Афганистане?
— Для меня ясно, что антитеррористическая операция может быть только целевой, направленной против очевидных террористов. Удары по лагерям талибов-это одно, но гибель мирного населения — это совсем другое. Нельзя наказывать целый народ. Это дорогая цена. Одна, даже очень длительная антитеррористическая операция, не устранит угрозу человечеству. Нужно объединение. И это сейчас важнее, чем любые политические разногласия. И если политики всего мира это пинимают — у нас есть шанс. Если пока нет — снова предстоит нелегкая работа — убеждать.
Что касается России президент В.В. Путин позицию обозначил четко: гуманитарная помощь афганцам, продолжение операции в Чечне всеми средствами (военное отражение, переговоры, восстановление экономики и т. д.). Я с этим согласен.
Из многообразия суждений политиков по проблеме терроризма я бы выбрал два ключевых момента.
Первый:
— терроризм — реальная угроза всему мировому сообществу. Он не имеет национальности и религиозной окраски. Это бандитское сообщество.
Отсюда — второй:
— бороться с ним можно только объединенными усилиями. И эти усилия — не только военные. Это консолидация профессиональных спецслужб, противостояние наркобизнесу, единый контроль безопасности транспортных и пассажирских перевозок, проблемы «грязных» денег и т. д. Н