Вместе с поисковиками со всей России они поднимают останки погибших солдат и хоронят их в братских могилах. Однако там, где гремели бои, в земле покоятся не только кости бойцов — там лежат еще и гранаты, мины и неразорвавшиеся снаряды
Подземные арсеналы
«Мальчик однажды гранату нашел, вместе с гранатой к друзьям он пришел…» Во время работы поисковиков случается и такое. Особенно везет на гранаты и мины Алексею Докукину. Пока бог его миловал — до сих пор жив-здоров.
— Когда щуп (металлический штырь, которым ребята исследуют почву) вдруг упрется в металл, ты еще не знаешь, на что напоролся, — говорит удачливый паренек. — Может, солдатская каска, может, котелок…
Или граната, либо противопехотная мина. Но, чтобы выяснить это наверняка, надо копнуть — и ребята копают. «Разгребаешь землю, а они, зеленые, там лежат. — Это поисковики вспоминают о немецких гранатах. — Берешь их двумя руками и складываешь под деревом…» Но, если наткнутся на крупный снаряд или мину, сами не лезут, вызывают саперов.
Во время прошлой командировки участники группы «Поиск» обнаружили немецкое пулеметное гнездо.
— Только пустых гильз мы собрали около пяти ведер, — рассказывает Игорь Пивоваров. — Представляете, какая там была мясорубка!
Но гильзы — это еще не все. Здесь же ребята обнаружили несколько закупоренных ящиков. Один открыли — там три мины лежат. В других, по словам поисковиков, оказались нетронутые патроны.
Попадается следопытам и стрелковое оружие.
— Винтовок на местах боев еще море, — говорит руководитель группы «Поиск» Галина Григорьевна Кудря. — Две мы в свой музей привезли. А на Невском пятачке даже пулемет Максим отыскали. Сфотографировали его, но с собою решили не брать — слишком тяжелый. Зато пистолетов практически нет — их уже давно собрали мальчишки и охотники за оружием.
Черные поисковики
Этих людей не интересуют останки солдат, на места боев Великой Отечественной их влечет лишь желание поживиться. Деньги делаются буквально на всем, начиная с личных вещей погибших солдат и кончая оружием. Но, поясняют ребята из группы «Поиск», доказать это сложно -такие люди, как правило, оформлены как поисковый отряд.
— Некоторых из них мы даже знаем в лицо и по именам, — говорит Галина Григорьевна. — Познакомились во время работы. Как ни странно, с нами эти парни были достаточно откровенны. Однажды, к примеру, подозвали к своим «Жигулям», открыли багажник. Мол, вы все кости солдатские собираете, а нужно вот что искать! А там ящики с боеприпасами. Между прочим, в болотной глине такие ящики могут долго лежать-сохраняются даже бумажные этикетки, где указаны калибр и дата изготовления.
В прошлом году на Синявинских высотах омские поисковики вновь встретились с теми людьми и узнали, что парень, который водил их к багажнику «Жигулей», не так давно едва не сгорел ночью в своей палатке. И выжил лишь чудом. Его коллеги по ремеслу говорили об этом без всякой жалости к пострадавшему. А на прощание добавили, что рано или поздно каждый из них ответит за свои грехи перед Богом…
Немецкий медальон
Фашист не был похоронен — просто упал, его сверху присыпало, и так он пролежал более 60 лет. Когда на немца наткнулись омские поисковики, от солдата остались лишь кости да металлический медальон (это единственный в Омске медальон немецкого солдата). Останки Ганса -так поисковики называют немецких солдат — ребята аккуратно собрали в мешок.
— Рядом с нами работал немецкий поисковый отряд, — вспоминают ребята. — Но мы к ним даже не подошли, не сказали, мол, это кости вашего соотечественника. Просто оставили мешок поддеревом — и все. Если нужно — они заберут.
Конечно, это выглядит жестоко и немилосердно — если не знать предыстории. За день до находки ребята повстречали пожилого мужчину с маленькой девочкой. Это был старый солдат, который показывал внучке места, где бился с фашистами.
— Он рассказал, что в их части с вечера составлялись списки на фронтовые сто грамм, — вспоминает Галина Григорьевна. — А на следующий день полученного по этим спискам спиртного приходилось на брата — кто уцелел — аж по три литра. То есть из боя живым возвращался лишь один из тридцати человек. После такого рассказа было очень трудно обращаться почтительно с найденными останками врага — ведь не исключено, что много лет назад он стрелял в беседовавшего с нами фронтовика.
Однако, вернувшись в Омск, Галина Григорьевна связалась с немецким консулом, рассказала ему о находке и передала данные, списанные с медальона солдата. Недавно пришел ответ — из Германии сообщили предполагаемое имя найденного омичами фашиста…
Сыновья не дождались отца…
В этот же день пришло и другое письмо. Валентина Колегова из Читы писала, что отец ее мужа ушел на фронт и пропал без вести. Около 30 лет семья ничего не знала о нем, и лишь потом сообщили, что погиб он под Ленинградом. Правда, где, не указывалось.
Точное место гибели солдата нашли омские поисковики прошлой осенью на Синявинских высотах.
— Практически ровное место, сваленное дерево, — вспоминает Игорь Пивоваров. — Оно как будто останавливало нас — не проходите мимо! Пустили в работу щупы, и через некоторое время один из ребят, Максим Ослоповский, обнаружил человеческий череп…
В этом месте ребята подняли останки трех наших бойцов. Среди личных вещей погибших солдат оказался котелок, на котором боец выцарапал свое имя — Колегов Спиридон Прокопьевич — и… домашний адрес. Позже об этой находке омских поисковиков сообщили в местной газете. Но исказили фамилию — Валентина Сергеевна опознала свекра только по адресу. И написала ребятам из группы «Поиск». Написала сноха, потому что из троих сыновей погибшего солдата в живых уже никого не осталось…
P.S. На месте гибели Спиридона Колегова и его однополчан ребята соорудили могилку и минуту молча стояли над ней — «здесь не нужны слова»…