В его творчески насыщенном послужном списке — работа и постановки в таких театрах, как питерские «Балтийский дом», «На Фонтанке», им. Комиссаржевской, им. Ленсовета, в театрах Красноярска, Челябинска, Новгорода, Оренбурга, Новосибирска. В Омском тюзе им поставлен спектакль по киносценарию Юрия Клепикова «Незнакомка».
Случай редкий и удивительный: новый главный попросил руководство театра организовать встречу с театральными критиками, журналистами, дабы познакомиться, послушать их мнения о своем спектакле и поговорить о театре. Вот как шел разговор:
— Наверное, смысл подобных встреч — участие в создании определенной культурной среды в регионе. Постоянный диалог с представителями прессы, театральными критиками, насколько мне подсказывает опыт, дает ощутимый результат. Честно признаюсь, я боюсь пафосных выступлений и громких заявлений о намерениях. Мне просто хотелось бы познакомиться. Я ведь не спектакль приехал ставить, а театр делать в новых условиях.
— Что вы считаете главным в своей профессии?
— На мой взгляд, ремесло человека, делающего зрелище — режиссера, актера, композитора, — заключается в умении управлять зрительским вниманием. Существуют примитивные способы управления: что-то долго было тихо, давайте выстрелим или громко хлопнем; если действие какое-то время шло медленно, давайте поменяем темп. Все это ремесленные вещи, наработанные, известные. Но есть еще одно важное обстоятельство: вот ты завладел вниманием зрителя, а теперь надо определить — как, про что ты будешь с ним разговаривать. К примеру, спектакль «Незнакомка» построен на публицистическом способе общения. Актеры участвуют в драматическом действии, но при этом они иначе, более чутко слышат зрителя. Возникает особая энергетика в зале. Предполагается большая степень актерской открытости.
— Кто вам близок в театральном мире?
— Мы учились вместе с Геной Тростянецким, вместе и идем в творчестве. Я сейчас репетирую «Праздничный сон — до обеда» Островского. Это спектакль, который делается в полемике с постановкой Тростянецкого, которую он вначале осуществил в Омске, на сцене театра драмы. Если говорить о том, кто мне интересен и близок, то признаюсь, что на меня в свое время колоссальное впечатление и произвел театр Роберта Стуруа. Я ездил за ним, следил, впитывал в себя. Потому что по молодости мы были как слепые котята: профессию получили, а каким языком говорить, было еще непонятно. Язык театра Стуруа мне был близок. Но вообще, разумно внять призыву Брехта: «Перестаньте сравнивать — и все пройдет». Нужно быть свободным в своем диалоге с материалом, который берешь в работу, с актерами, со зрителями, которым ты адресуешь спектакль.
Я люблю театр выразительный, но при этом считаю, что режиссура — не поиск выразительных средств, а желание рассказать историю, которая тебя взволновала, и привлечь все выразительные средства, которые нужны для того, чтобы эта история была заразительной.
— Как вы относитесь к тому, что некоторые режиссеры намеренно сегодня ставят мюзиклы на драматической сцене, идя на поводу у молодежной аудитории, то есть, грубо говоря, работают на потребу публики?
— Я никогда ничего не делаю «на потребу», однако считаю, что умение привлекать публику в театр — это тоже искусство, которому необходимо учиться. Я не верю в театр без зрителя. И когда какой-нибудь режиссер говорит, что его зритель не интересует, это неправда.
— Как вы относитесь к проблеме плагиата в театре?
— Если художникам, литераторам удалось отстоять свои права на авторство и существуют четко обозначенные критерии, где косвенное творческое заимствование, а где прямой плагиат, то режиссерам этого не удалось сделать. Мне недавно рассказывали: приехал в город режиссер, поставил «Банкрота» Островского, все восхищались — как здорово. А потом приехал на гастроли Театр им. Маяковского, и оказалось, эта постановка, что называется, один код-ному списана со спектакля Андрея Александровича Гончарова. Однако история театра так велика, что в ней можно найти множество аналогичных ходов и приемов.
— Не кажется ли вам, что в спектакле «Незнакомка» есть нечто общее с фильмом «Чучело»?
— Знаете, это очень хороший фильм, и если в нем что-то перекликается с нашим спектаклем, то я этому просто рад.
— Вопрос о планах хоть и банален, но неизбежен.
— Не люблю распространяться на этот счет. Сейчас ставлю «Праздничный сон — до обеда», потом в театре будет работа над сказкой. Помню, Георгий Александрович Товстоногов, провожая нас на работу главными режиссерами, говорил: «Вы едете делать театр и должны отдавать себе отчет в том, что вы не сразу поставите то, что хотите». Посему я понимаю, что предстоящие две работы на самом деле решают внутренние проблемы — мои и театра. На Островском я должен познакомиться с актерами, которые мало заняты в репертуаре. Потом, это такой драматургический материал, на котором можно всерьез, подробно поработать с актером и повысить его профессиональный уровень. Тем более что «Женитьба Бальзаминова» была в планах театра. Вторая работа обусловлена необходимостью обновления детского репертуара, который уже в значительной степени обветшал. Поэтому работы, к которым мы приступаем, вызваны решением насущных проблем театра, после чего, я надеюсь, могу приступить к тому, что мне хотелось бы поставить.