План, озвученный генеральным директором «Омскэнерго» Александром Антропенко, состоит в следующем. На первом этапе, который продлится весь нынешний год и часть следующего, компания делится на акционерные общества — распределительное, энергогенерирующее, теплогенерирующее, теплосетевое и сбытовое. Само «Омскэнерго» превращается в управляющую компанию, владеющую 100 процентами акций сбытового АО, доли в остальных АО остаются теми же, что и в нынешнем «Омскэнерго» (49 процентов акций компании принадлежат РАО «ЕЭС России», 51 процент-ми-норитарным акционерам).
Второй этап (2003-2004 гг.) предполагает дальнейшее обособление «дочек». После его реализации управляющая компания будет иметь 75 процентов акций АО, в которое войдут распределительные сети, остальные 25 процентов будут переданы инвесторам. В ремонтном и сбытовом АО порядок обратный — 25 процентов за управляющей компанией, 75 — у инвесторов. Генерирующие мощности планируется сосредоточить в российско-казахстанском СП, в теплогенерирующей и теплосетевой компаниях 85 процентов акций будут принадлежать области и муниципальным образованиям, 15 процентов — миноритарным акционерам.
Все это, по словам Антропенко, позволит сократить издержки производства, неплатежи потребителей, увеличить в шесть раз капитализацию энергетического хозяйства в целом, поднять его прибыльность и уйти от монополизма и перекрестного субсидирования.
Особая роль здесь отводится созданию совместного предприятия, которое будет представлять собой мощную генерирующую компанию, способную конкурировать на оптовом рынке электроэнергии. Партнером наших энергетиков выступит «Евразийская энергетическая корпорация», владеющая угольными разрезами и электростанциями в Казахстане. По словам Антропенко, СП позволит на 15 процентов увеличить налоговые отчисления энергетиков в бюджеты России и Казахстана, а экономический эффект от его создания достигнет 17 миллионов долларов в год.
В общем, все получается замечательно, остается только бурно поаплодировать и броситься дробить «Омскэнерго». Но на поверку выходит вовсе не столь радужная картина, как ее пытается подать главный омский энергетик. Сомнений его слова, во всяком случае, вызывают гораздо больше, — чем уверенности в их правоте.
Прежде всего, совершенно непонятно, с чего это вдруг резко возрастут налоговые платежи, если сам Антропенко говорит об их «оптимизации», а этот процесс, как известно, везде и всегда затевается только ради одного — максимально возможного сокращения платежей в бюджеты всех уровней. Абсолютно неясно, куда двинутся финансовые потоки задуманного СП. Основные его генерирующие мощности будут расположены в Казахстане, и, вполне естественно, туда-то только и может идти львиная часть доходов. Ничего вразумительного по этому поводу гендиректор «Омскэнерго» сказать не смог.
Надо отметить, что в выступлении г-на Антропенко была масса противоречий и прямого лукавства. Один только пример. Гендиректор, повествуя об удручающем положении вверенной ему отрасли, заявляет: «Износ основных фондов омской энергетики в среднем превышает 60 процентов». Но в документах проекта, который представлял тот же Антропенко, стоит цифра 56 процентов. Как ни крути, это не больше, а меньше 60. Зачем же руководителю столь высокого уровня откровенно привирать перед достаточно компетентной, умеющей не хуже его читать и считать аудиторией?
С цифрами у «Омскэнерго», вообще, нелады. Г-н Антропенко доложил собравшимся, что убытки возглавляемой им компании по итогам года составили 201 миллион рублей. Что вызывает, по меньшей мере, удивление, ведь за девять месяцев «Омскэнерго» имело прибыль в 210 миллионов. Каким образом за короткий срок, не требующий к тому же затрат на создание запасов топлива, энергетики умудрились уйти «в минус» на 400 с лишним миллионов, остается загадкой. Поиск ответа на этот вопрос невольно наталкивает на мысль об искусственном происхождении убытков.
Или такое противоречие. Авторы проекта говорят о росте капитализации компании в результате реформирования, но ничем это не подтверждают. Почему в омскую энергетику хлынут инвестиции, если в планах реформаторов проиндексировать стоимость основных фондов в 4,5 раза? Это тоже не более чем искусственное взвинчивание их цены, и вовсе не факт, что инвесторы бросятся покупать акции, за которыми стоит рухлядь. Понятно, что индексация основных фондов автоматически увеличивает амортизационные отчисления, но на какие цели они будут направлены, в проекте не говорится. Очевидно лишь, что завышение курсовой стоимости акций крайне затруднит их приобретение областью или городом, если они того захотят. То есть энергетики априори ограждают себя от какого-либо участия региональных органов управления в решениях, касающихся их отрасли.
Как заметил мэр Омска, а в недавнем прошлом глава «Омскэнерго», стоявший у истоков реформирования компании и прекрасно знающий все его тонкости, Евгений Белов, представленный проект не ликвидирует монополиста, а создает гипермонополиста, на которого уже не будет никаких рычагов влияния. Кто и как сможет влиять на тарифы, устанавливаемые российско-казахстанским СП? Может ли кто показать бизнес-план создаваемого генерирующего предприятия, от которого будет зависеть энергоснабжение всей нашей области? Плана показывать Белову не стали. Александр Антропенко туманно высказался, что, мол, сейчас мы рассматриваем проблему с точки зрения политической, организационной и экономической, а остальное — потом. Видимо, энергетик совсем потерял ориентацию в понятиях, если не считает бизнес-план экономическим аспектом.
Ничего не сумел прояснить ни по одному из затронутых вопросов и председатель совета директоров «Омскэнерго», зам председателя правления РАО «ЕЭС России» Вячеслав Синюгин. Он, как заклинание, повторял декларированные цели: «создать конкурентоспособные субъекты энергетического рынка», «повысить эффективность компании», «обеспечить социальную ответственность и надежность энергосистемы» и т. д., и т. п. Оживился г-н Синюгин, лишь когда заговорил о максимальной, по его мнению, прозрачности представленного проекта и открытости компании. Никто в зале ни «прозрачности», ни «открытости» не заметил.
Достаточно сказать, что омский мэр впервые увидел проект, лишь придя на совещание. Это-то ладно, ну не уважает г-н Антропенко мэра, что ж тут поделаешь. Нонсенс ситуации в том, что Евгений Белов является членом совета директоров «Омскэнерго», то есть по определению должен участвовать в реформировании компании, а основополагающие документы по этому вопросу попали ему на глаза чуть ли не случайно.
Или еще пример «открытости». Готовя эту статью, я запросил у руководителя пресс-службы «Омскэнерго» элементарные сведения -размер дебиторской и кредиторской задолженности компании. Тот обещал, но в результате мне пришлось довольствоваться лишь сведениями о том, что дебиторская задолженность больше кредиторской на 600 тысяч рублей. Как выяснилось, данных о долгах энергетиков, о которых мы так часто слышим, не имеет даже Региональная энергетическая комиссия. Получается, все должны верить на слово г-ну Антропенко, который официальные данные почему-то держит за семью печатями. Не потому ли, что они все-таки не совсем те, что на словах?
Неудивительно, что проект вызвал серьезные подозрения у акционеров. Представитель миноритарного акционера — оффшорной компании Gregory Trading Ltd., владеющей 6 процентами акций «Омскэнерго», Олег Морозов уверен, что в ходе задуманного реформирования его компанию непременно обманут. По словам Морозова, весь проект представляет собой не что иное, как стремление РАО ЕЭС вывести активы в дочерние структуры с тем, чтобы полностью контролировать их, а акционерам оставить «пустышку» в виде лишенного имущества «Омскэнерго». Проект, по мнению г-на Морозова, гарантирует не увеличение капитализации компании, а, напротив, резкое ее снижение.
Теперь о российско-казахстанском СП. Сама по себе идея интеграции с нашим южным соседом вполне здрава и перспективна. Омский губернатор Леонид Полежаев говорил о необходимости этого шага еще десять лет назад. Но подходить к интеграции, особенно в вопросе, касающемся энергетической безопасности региона, нужно очень и очень осторожно. Действительно, в Казахстане имеются угольные разрезы, с которых Омская область формирует более 60 процентов запасов топлива. Там есть и избыточные генерирующие мощности, и, вполне вероятно, выгоднее сжигать экибастузский уголь на них, а потом транспортировать полученную электроэнергию к нам. Но очевидно и то, кто в этом случае будет диктовать тарифы.
Председатель Наблюдательного совета Евразийского банка Александр Машкевич уверяет, что в предполагаемом альянсе тарифы сразу пойдут вниз, так как уголь в рамках СП будет отпускаться по «внутрицеховым» ценам. Но за последний год экибастузский уголь подорожал вдвое, и где гарантии, что не будет дорожать и в дальнейшем? Проект создания СП содержит инвестиционную программу. Согласно ей требуется 21 миллион долларов для ТЭЦ-6,83 миллиона — для ввода шестого блока на ТЭЦ-5, 70 миллионов — на техническое перевооружение ТЭЦ-3. Это у нас. Казахстан запрашивает 150 миллионов долларов на реконструкцию своих ГРЭС и не указанную сумму для развития разреза Восточный. Откуда возьмутся эти деньги? В проекте об этом ни слова, и есть сильные подозрения, что расплачиваться за альянс придется в основном, омичам.
Собственно, это находит подтверждение в представленных вариантах будущих тарифов. По одному из них стоимость электроэнергии, которую СП будет продавать нашим предприятиям, снизится почти вдвое — с 62 до 33 копеек за киловатт-час, но зато стоимость гигакалории тепла возрастет почти в три раза — со 177 до 503 рублей (это ли, кстати, не перекрестное субсидирование, уход от которого пламенно декларировал г-н Антропенко?). Если учесть, что в бюджете затраты на отопление многократно превосходят расходы на электроэнергию, можно представить, чем обернется для нас подобное изменение тарифов.
То же самое касается и населения, ведь надо полагать, что для него тарифы изменятся примерно в той же пропорции. Беру свою ежемесячную квитанцию за коммунальные услуги: электроэнергия -140 рублей, отопление — 370. Ввожу предложенный коэффициент и получаю 74,5 и 1051,5 рубля, соответственно. Легко подсчитать, что в этом варианте я заплатил бы за те же самые тепло и электроэнергию на 616 рублей или в 2,2 раза больше.
Словом, возражений против предложенного «Омскэнерго» и РАО реформирования омской энергетики множество. В то же время все понимают, что реформа отрасли необходима. Прекрасно понимает это и Леонид Полежаев, но степень ответственности губернатора несопоставима со степенью ответственности гендиректора «Омскэнерго», поэтому глава области готов разделить риски и последствия реформы нашей энергосистемы, но желает быть ее непосредственным участником, вместе с энергетиками работать над решением этой сложнейшей, затрагивающей буквально каждого омича, проблемы. «Борьба предстоит жесткая, но интересы области в угоду меркантильным интересам одной компании мы не поставим», — заявил наш губернатор.
Леонид Полежаев предложил создать рабочую группу, в которую, помимо энергетиков, вошли бы представители областной и городской администраций, крупных предприятий и которая бы детально рассмотрела возможные варианты реформирования нашего энергетического комплекса, учла все последствия этого шага. Законодательному же Собранию нового созыва будет предложено подготовить соответствующие нормативные документы, призванные обеспечить энергетическую безопасность области.