Вообще-то, про житие Создателя снято немало настоящих шедевров — «Иисус Христос — суперзвезда», например, или «Последнее искушение Христа». Эти картины подвергались жесточайшему поруганию со стороны клерикальных кругов, но тем не менее остались явлением в мировой культуре. Лубочно-идиллические же кинематографические картинки на евангельскую тематику отродясь не несли художественного откровения, а выполняли сугубо пропагандистскую миссию — такой туповатый жанр, вроде журнала «Америка» или рекламных политических роликов про «Единую Россию».
Тем не менее омские блюстители нравственности и патриотизма фильм «Иисус» заклеймили, разоблачили и категорически осудили. В общем, кто польстился на бесплатный сеанс, тот поругал православные святыни и готов к измене Родине. Агрессивная пропаганда православия и анафема инаковерию достигли ныне высшей точки гражданского подвига.
Вот мы наблюдаем очередной телевизионный сюжет о нехороших сектантах — «пятидесятниках». Они беспардонно кормят беспризорников супом и нагло пытаются что-то узнать об их запойных родителях. После чего целый кандидат медицинских наук произносит пламенную речь на предмет того, что измена православной религии — это предательство родителей и российской истории. И как-то даже не встает вопрос: а нужны ли грязным и оборванным пацанам такие родители и такое государство, которое не может их накормить досыта, защитить от побоев и дать образование?
Мне, как человеку неверующему, абсолютно все равно, верит ли человек в Иисуса, в Будду, в Иегову, в Роя Хаббарда или в марксизм-ленинизм. Мне просто не нравится, когда почтенную публику призывают идти единственно верным курсом — будь то передача «Победоносный голос верующего» или программа «Благовест».
О сектантах сейчас говорят много пафосно и негодующе. Мол, «ловцы душ» действуют исключительно из корыстных побуждений, заставляя паству продавать недвижимость, уходить от родителей и, не щадя живота своего, работать исключительно на процветание основателей общины. Может быть оно и так. Но ведь получается: человек обрел веру, единомышленников, удалился от мирской суеты — ему хорошо, при чем здесь нормы общественной морали? Ведь и православные иноки уходят в монастыри по тем же самым причинам, и никто не причитает, что постригшийся в монахи бизнесмен отдаст все свое имущество православной церкви и расстается с семьей. Но уход от мира в балаамскую обитель — достойный выбор истинно верующего, а приход к какому-нибудь Виссариону — едва ли не смертный грех…
По моему разумению, все дело здесь в упущенной финансовой выгоде православной церкви. Борьба идет не за души, а за пожертвования. Не случайно столь агрессивно ведет себя Московский патриархат в отношении новаций Ватикана. Католиков вроде как в сектанты не запишешь, а опасность потерять большое количество прихожан здесь намного серьезнее, чем от деятельности кришнаитов и адвентистов седьмого дня…
Все разговоры о равенстве традиционных религиозных конфессий выглядят тоже достаточно лукаво. Не случайно во время одной встречи муфтий духовного управления мусульман Сибири Зулькарнай Шакирзянов грустно у меня спросил: «Почему, когда митрополит приходит в областную администрацию, ему милиционер честь отдает, а когда я прихожу — пропуск требует?»
Еще раз повторю: я не выступаю защитником тоталитарных сект и неправославных конфессий — я к ним индифферентен. Меня настораживает, если не сказать пугает, усиленно насаждаемая в обществе нетерпимость к инакомыслию. Тенденция к ущемлению гражданских свобод проявляется в России все отчетливее. Через пятьдесят семь лет после Победы по российским улицам маршируют доморощенные нацисты. Как-то незаметно, исподволь они у нас превращаются если не в национальных героев, то в меньшее зло, чем лица кавказской национальности. Дума принимает новое миграционное законодательство, согласно которому моя родная тетушка, проживающая в Харькове, но всю свою жизнь проработавшая в школе на Колыме, может получить российское гражданство в лучшем случае через год, если решит перебраться в Омск. Что говорить тогда об «этих чурках чернозадых», которых наши православные патриоты винят во всех бедах страны — от Чечни до базарных цен. Россияне к ним такую личную неприязнь испытывают, что даже кушать не могут. Нет, это ни в коем случае не шовинизм — это благородный рост национального самосознания.
Во Франции Ле Пен вышел во второй тур президентских выборов — парижане неделю ходили на демонстрации, показывая всему миру, что большинство из них здесь ни при чем. А потом прокатили его по полной программе. У нас завтра такого же результата добьется Жириновский или Баркашов — и что, кто-нибудь пойдет по сему поводу на Красную площадь? Это вряд ли. Свобода давно перестала быть в России осознанной необходимостью. Осознанная необходимость ныне — православие и державность. Шаг влево, шаг вправо — попытка побега, прыжок вверх — провокация.