История жизни 32-летнего парня из сельской глубинки похожа на сказку с той лишь разницей, что эту сказку ценой собственного упорства и жертв Чеберяк воплощал сам. Голос черноглазому парубку достался от матери, которая много лет назад привезла его с Украины в Омскую область. В школе симпатичный безотказный мальчишка всегда был запевалой в хоре. Потом, когда девчонки со всей округи затаив дыхание слушали песни длинноволосого гитариста, они, конечно, не понимали, что проявляют солидарность со всем женским полом, который традиционно неравнодушен к тенорам. Володю природа наградила как раз таким голосом, о чем ни он, ни его близкие не подозревали. Тенору, чтобы он зазвучал в полную силу и красоту, надо дать огранку. А учить вокалу на конезаводе «Омский» Володю было некому. После армии он решил стать фермером. Мать его к тому времени с отчимом и четырьмя сестрами Володи перебралась в новый дом, а при старом юный фермер завел большое хозяйство. Работал вместе с женой, растил бычков, посадил большой огород. Но грянул шок 92-го года, и все надежды молодых супругов Чеберяков на благополучную жизнь рухнули. И тут Володю, который не раз с успехом выступал в Омске на фестивалях и смотрах, пригласили в Дом культуры совхоза «Заря». Дали квартиру, он опять завел хозяйство и разрывался между клубом и огородом. Но Владимиру хотелось чего-то большего, чем этот маленький, хотя и понятный, уютный мирок.
— Однажды по телевизору увидел объявление: в Омский хор требуются мужчины. И я поехал, — рассказывает Владимир. — Меня прослушали и взяли. Тогда же Чеберяк пытался поступить на вокальное отделение в училище имени Шебалина. Но его даже и слушать толком не стали: 27 лет, поздно, ведь Володя даже не знал нотной грамоты. Учиться Чеберяк все же поступил — заочно на режиссерское отделение филиала института культуры.
— Самое страшное, тяжелое время было, когда я решился перевезти из «Зари» в Омск в десятиметровую комнатушку общежития семью, — вспоминает Владимир. К тому времени у Чеберяков было уже две дочки. С женой Ириной Владимиру повезло, она поняла его, и по сей день они — счастливая пара. А еще Чеберяку повезло встретить в жизни удивительного человека — театрального художника, в прошлом оперного певца Бориса Яковлевича Торика. Он как раз начал преподавать в институте культуры сценографию — искусство оформления спектаклей и зрелищ. Но Владимиру сказали, что Торик много лет был солистом оперы. А Чеберяк уже понял: его влечет не народная песня, а классика, в мечтах он видел себя на оперной сцене. Но не смел никому в этом признаться. И Владимир пошел на хитрость. Разучил со знакомой пианисткой арию Ленского из «Евгения Онегина» и на экзамене по сценографии, который принимал Торик, исполнил ее.
— Я сразу понял, что передо мной настоящий самородок, — рассказывает Борис Яковлевич. — Но я никогда не преподавал вокал! А начинать надо было с азов.
Владимир буквально ловил Торика в коридорах института. И Борис Яковлевич решил попробовать. Ученик оказался на редкость благодарным, он не только делал поразительные успехи, схватывая на лету все замечания и советы, но и перечитал в большой библиотеке Бориса Яковлевича воспоминания замечательных певцов и их современников. Они стали настоящими друзьями — Борис Яковлевич и его любимый ученик. Торик и привел Владимира в филармонию, где его зачислили солистом-вокалистом. Для Чеберяка началась пора настоящего творчества: с Борисом Яковлевичем он осваивал тонкости вокала. С Александром Болдыревым подготовил программы романсов «Я встретил вас», «Гори, гори, моя звезда», «Воздушные фрегаты». Наверняка многие слышали Владимира в домике Белова, в музее имени Врубеля. А когда Чеберяк пел в сопровождении камерного, духового оркестров филармонии, знатоки и любители шли на концерты целенаправленно. Когда Торик привез ученика в Уфу на конкурс вокалистов имени Наримана Сабитова, члены жюри долго не верили, что Чеберяк не заканчивал консерваторию и еще совсем недавно не знал нотной грамоты. Владимир прошел во второй тур и получил диплом участника.
Казалось бы, все складывается отлично, в Омске появился прекрасный тенор, который со временем мог бы украсить труппу музыкального театра. Но — все не так гладко в жизни артистов, даже таких талантливых и трудолюбивых, как Владимир Чеберяк. Кому-то в руководстве областной филармонии не понравилось, что молодой солист посмел выступить с творческим вечером в Доме актера. Чиновница от культуры даже не захотела вникать, что программа вечера была посвящена 70-летию наставника певца Бориса Торика. Послушать новую программу Чеберяка, подобранную по всем канонам классического оперного искусства, из филармонии никто не пришел. Судьба тенора, превысившего, судя по всему, порог популярности и таланта, допустимого с точки зрения филармонического начальства, была решена еще до концерта. С ним так поговорили, что Владимир, далекий от интриг и склок, просто написал заявление «по собственному желанию».
Концерт в Доме актера прошел с большим успехом, публика подобралась особая — актеры музыкального театра, любители оперы и романсов. А через несколько дней Владимир с семьей уехал в Германию, где живут его мать и сестры. Пока — не навсегда. Теперь уже понятно, что Чеберяк не пропадет, его дар получил подпитку, страсть к сцене оформилась в конкретную цель. Не зря же один из консерваторских педагогов, послушав Чеберяка, отметил: стоит ему подучить немецкий — и его примут в оперную труппу в Германии. А уж в России место для такого дивного тенора всегда найдется. Жаль только, что омичи, возможно, не услышат больше, как Чеберяк поет знаменитую арию Ленского из «Евгения Онегина», для которой он словно рожден и внешне, и по голосовым данным.