13 июня на административном здании станции скорой и неотложной медицинской помощи открылась мемориальная доска в память о Юлии Шнайдер — два года спустя после трагедии. Деньги на доску сотрудники «Скорой» собирали всем миром, жертвуя кто сколько может. Почтить память погибшей пришли коллеги Юлии по опасной работе, представители Центра медицины катастроф, управления здравоохранения города, спасатели, пожарные… Между тем семья фельдшера Юлии Шнайдер и выживший, но обреченный на инвалидность врач «скорой помощи» Петр Радциг до сих пор не могут добиться от омских чиновников выплаты денежной компенсации, положенной им по закону.
На работу как на праздник
— Уважаемые коллеги! Сегодня у нас одновременно и скорбный, и торжественный день. — Звучит на фоне траурной музыки усиленный микрофоном голос ведущего мероприятие. — Мы отдаем дань памяти Юлии Шнайдер, которая погибла, получив тяжелейшие ожоги при спасении жизни людей на пожаре.
— Пятого июля была не ее смена, — говорит мне стоящая рядом старший фельдшер Первомайской подстанции № 3 Елизавета Кузнецова, — но в бригаде Радцига заболел фельдшер, и Юля пошла на подмену — хотела помочь.
— В это утро дочка на подстанцию такая счастливая побежала. -Мать девушки, Елена Григорьевна, смахивает нечаянную слезу. — В дверях обернулась, крикнула мне с порога: «Мама, пока!» — и упорхнула…
Напалмовый шквал
Вечером бригада Радцига приняла вызов на Комбинатскую: на территории ОАО «Омскнефтепроводстрой» пылает цистерна с горючим, есть обгоревшие. Позже специалисты Гостехнадзора установили, что в этой цистерне был совсем не бензин, как сперва полагали, а дистиллят газоконденсата. В ней и еще в четырех, стоящих неподалеку. Для тех, кто не очень разбирается в химии: это нечто вроде напалма, которым американцы «поливали» партизан во Вьетнаме. Прибыв на место, медики кинулись к пострадавшему. Человек лежал в небольшом бетонном помещении без окон и потолка. Одежда на нем сгорела, кожа обуглилась -но мужчина был еще жив! Водитель (Геннадий Расторгуев) быстро подогнал машину к бетонной коробке и вместе с врачом разворачивал для больного носилки. Юля же бросилась в «скорую» за медикаментами — в этот момент цистерна взлетела на воздух…
— Последнее, что я увидел, -вспоминает врач Петр Радциг, — сидящую в машине Юлю, которая наполняла шприцы обезболивающим. Затем нас накрыл огненный шквал…
Наградить посмертно…
Поток напалма обрушился сверху и вырвался через ворота, увлекая за собой заживо горевших людей. Девушку огненным вихрем вынесло из автомобиля через переднюю дверь и отбросило на несколько метров. Прибывшие на подмогу коллеги тут же доставили ее в ожоговый центр. Всего в этот день в больницы города поступило 89 человек с ожогами различной степени тяжести; в результате трагедии погибли пять человек.
— Мы надеялись до последнего, что все закончится хорошо, что все как-нибудь обойдется, — говорит Елена Григорьевна. — Владислав же (брат Юлии) был в этом просто уверен. Помню, я плачу, а он наклонился ко мне: «Мама, не надо. Я чувствую, что она выживет…»
Фельдшер «скорой помощи» Юлия Шнайдер умерла на седьмой день после взрыва. За мужество и самоотверженность, проявленные при спасении людей, указом президента России девушку наградили орденом Мужества. Посмертно. В этом году ей исполнилось бы всего 25…
В спасении не участвовали
Тем временем печальное торжество продолжается.
— Скорая неотложная помощь, -говорит в микрофон главный врач управления здравоохранения Омска Андрей Стороженко, — первой прибывает на все чрезвычайные ситуации, связанные с угрозой здоровью и жизни людей. Так случилось и два года назад, когда молодая красивая женщина отдала свою жизнь, спасая людей…
Слушаю оратора, а в голову сами собой лезут мысли, что слова, конечно, можно найти самые замечательные. Жаль только, что поступки некоторых чиновников выглядят совершенно наоборот. Нет, с телеэкранов и страниц омских газет после трагедии только ленивый не говорил о героизме фельдшера Юлии Шнайдер, водителя «скорой» Геннадия Расторгуева и врача Петра Радцига. Все как один восхищались их мужеством, твердили, что спасать людей — это почетный труд и бойцы «скорой» выполнили свой долг до конца. Но, как только ажиотаж вокруг трагедии стих, вдруг оказалось, что никакие они не спасатели, а наоборот … пострадавшие, которых самих нужно было спасать, И что в ликвидации последствий чрезвычайной ситуации на Комбинатской бригада Радцига… не участвовала. Именно такая формулировка прозвучала в Центральном суде 20 декабря прошлого года, когда Петр Федорович и семья Юлии Шнайдер решили потребовать положенную им компенсацию от государства.
Положенного два года ждут
— Сперва около года мы просто ждали, — поясняет мне бывший врач, — думали, что все дело в обычной чиновничьей неразберихе и скоро нам, как положено, выплатят компенсацию. Когда стало ясно, что бесполезно ждать у моря погоды, подали в суд на МУЗ «Городская станция скорой медицинской помощи», управление здравоохранения города и администрацию Омской области. Мы заявили, что, во-первых, бригада «скорой» действовала в зоне чрезвычайной ситуации и, во-вторых, проведение медико-санитарных работ в этой зоне относится к аварийно-спасательным работам. Значит, нам положена компенсация как спасателям. И кто-то должен ее выплачивать.
Дружба дружбой, а денежки врозь
Требования семьи Юлии Шнайдер и Петра Радцига ответчики не признали. Считается, что на законных основаниях не признали. Почему-то у нас всегда так выходит, что громко восхищаться героями желающих много, а тихо выплачивать материальную компенсацию семьям погибших — совершенно наоборот. И всегда все исключительно по закону. Еще древние говорили, что дружба дружбой, а денежки врозь — тоже своего рода закон. И соблюдать его выгодно, особенно если сумма немалая. По расчетам Петра Федоровича, семья Юлии Шнайдер должна была получить 100 тысяч рублей единовременной компенсации плюс 20 тысяч страховки. Возможно, поэтому платить компенсацию семье Шнайдер желающих и не нашлось. Даже если это семья героя, награжденного президентом страны. На суде ответчики дружно настаивали, что никакой компенсации как спасателям ни семье Юлии Шнайдер, ни Петру Радцигу совсем не положено, потому как они и не спасатели вовсе.
— Нам было очень обидно, что нас сочли только лишь пострадавшими, -грустно вздыхает Радциг. — Ладно, не положено ответчикам деньги платить, но почему наших заслуг никто не признал?! Предали. Свои предали…
Вспомним всех поименно
Представитель администрации Омской области заявил, что областная администрация является «ненадлежащим ответчиком» по этому делу, а работники «скорой» спасателями не являются. Не признала иск справедливым и представитель городской станции неотложки. По ее словам, «социальные гарантии, предусмотренные законом РФ «Об аварийно-спасательных службах и статусе спасателей» не распространяются на работников «Скорой помощи». И возмещением морального вреда пусть занимаются те, кто его причинил. Она же, но уже в качестве представителя управления здравоохранения города, заявила, что ссылка родителей Юлии Шнайдер и Петра Радцига в подтверждение своих прав на этот закон совершенно не обоснована. Возражения истцов во внимание приняты не были, Центральный суд решил отказать в иске Шнайдер и Радцигу. То есть Юлю спасателем не признали и никакой компенсации ее семье выплачивать стало не нужно.
— Я признателен тем, кто побеспокоился о сохранении памяти Юли, — дождавшись своей очереди, обращается к собравшимся на открытии памятной доски Петр Радциг. -Хотя, честно говоря, я не знаю, когда они правдивы — сейчас или на тех судах. Ну да бог с ними, спасибо вам, что вы все помните ее.
Торжество справедливости?
Я же вспомнил, что после того суда семья Юлии Шнайдер и Петр Радциг не сдались и обратились с кассацией в областной суд. Вспомнил и то, как шестого февраля этого года представитель прокуратуры ЦАО потребовал отменить принятое Центральным судом решение. И как коллегия областного суда вновь вернула дело на рассмотрение в Центральный суд, где в конце мая семья Юлии Шнайдер и Петр Радциг все-таки доказали свое право на компенсацию. То есть суд признал бригаду доктора Радцига полноправным участником ликвидации последствий чрезвычайной ситуации на станции Комбинатская, признал, что Юля погибла, спасая людей, а не как случайная пострадавшая. Для ее близких это важнее денег.
P.S. Несмотря на решение суда, ни семья Шнайдер, ни Петр Радциг до сих пор ни копейки не получили. И, по мнению бывшего врача «Скорой помощи», в ближайшее время выплаты компенсации вряд ли дождутся.
— Пока семьи погибших не получат положенное им по закону, справедливость не восстановлена, — считает Радциг. — От имени всех членов своей погибшей бригады я намерен идти до конца и снова подать жалобу в суд. Хочу добиться, чтобы компенсацию семье Юлии Шнайдер не просто выплатили, а выплатили уже с учетом индексации.