Предшествовала сему знаменательному событию тягомотная история обсуждения возможности затопления орбитальной станции. Ученые говорили: все, ресурс выработан, денег нет, комплекс нужно топить, как Муму. Общественность отвечала — как можно? Это наша гордость, символ и космическая история! В конечном итоге чисто технический вопрос плавно перерос в серьезную политическую проблему. Коммунисты, устав собирать пожертвования на «народное телевидение», объявили о сборе средств на «народную космическую станцию». Разработчики «Мира» готовы были идти по миру с протянутой рукой, чтобы не остаться без работы и зарплаты. Депутаты объявляли о парламентских слушаниях и протестах избирателей.
Гордиев узел, сплетенный из лоббистских интересов, финансовых проблем и общественного мнения, должен был разрубить президент. Космическое наследство, доставшееся Владимиру Путину от Бориса Ельцина, оказалось сущей безделицей, которую и содержать опасно, и выбросить жалко. А президент у нас прагматик с популистским уклоном. С одной стороны, лишних денег в стране нет, с другой — за державу обидно. Хоть разорвись.
На Западе тоже волновались. Неконтролируемый сход с орбиты многотонного комплекса уверенности в завтрашнем дне ни капиталистам, ни угнетаемому пролетариату не добавлял. Хорошо, если космический объект свалится, как повелось, в Андах. А ну как на Бродвей или Монмартр прилетит?..
В общем, задача не из легких. В конце концов В. Путин, видимо, решил, что из символов советской эпохи нам пока достаточно одного гимна Михалкова-Александрова. Если к нему еще и станцию «Мир» добавить, получится явный перебор. «Не очко меня сгубило, а к одиннадцати туз»… Прагматический подход победил — президент решил, что лучше иметь инвестиции в руках, чем «Мир» в небе, и судьба станции была решена.
При этом, правда, лево-патриотической оппозиции был сдан сильный козырь. Минувшие полгода коммунисты размахивали жупелом под названием «Мир» во всех мыслимых и немыслимых присутственных местах. Суть стенаний сводилась к тому, что жалко и не позволим. С таким же успехом можно было жалеть о плохой погоде и не позволять идти проливному дождю. Правительство вообще и российское космическое агентство в частности были обвинены в пособничестве империалистам в освоении околоземного пространства, в прямом лоббировании МКС, в низкопоклонстве перед Западом и в прочих смертных грехах. Правительство утерлось, но поставленную задачу выполнило. Несмотря на угрозу импичмента и народных волнений.
«Мира» больше нет. Все, проехали. Советская космонавтика понесла тяжелую утрату и действительно стала историей. Историей славной: с первым спутником, Белкой и Стрелкой, гагаринским «Поехали!», луноходом, скафандром Леонова и станцией «Мир». Эпизод с затоплением последнего советского космического объекта стал завершающим актом прощания с эпохой. Жалко? Герасиму тоже было жалко Муму…
Интеграция в мировое, в том числе в космическое, пространство — единственно возможный вектор развития современной России. Мы по-прежнему остаемся великой космической державой. Кроме нас и американцев на орбите бывают лишь те, кого мы туда милостиво соглашаемся брать. Французы, китайцы, англичане, немцы выстраиваются в очередь на международную космическую станцию, которую мы сейчас совместно строим. Думаю, сегодня Россия по-прежнему диктует правила космической игры наряду с США. И особых поводов для огорчения здесь нет.
Ревностным противникам МКС не мешало бы перечитать классиков советской научной фантастики. Помнится, и Александр Казанцев, и другие писали о международных космических экипажах как об очень отдаленной фантастической перспективе. Эта перспектива сегодня стала реальностью. Правда, во всем мире победил не коммунизм, а капитализм, но это уже частности, на которые вряд ли стоит обращать внимание.
А в общем вся эта напряженность по случаю завершения существования космической станции «Мир» отдает каким-то мазохизмом. Ну да символ, да — история, но что, у нас других проблем мало на сегодняшний день? Космическая отрасль уже давно стала нетривиальным, но все же бизнесом на государственной основе. Государство просто обязано считать деньги налогоплательщиков и отвергать необоснованные бизнес-планы. Что оно в нашем случае и продемонстрировало.
А на пыльных тропинках далеких планет еще останутся наши следы…