Географически оно располагалось в квадрате улиц Куйбышева, 8-й Линии, Успенской и Съездовской.
В 1966 ГОДУ но этой земле прошлись бульдозеры, оставив от древнего погоста лишь воспоминания. А в году нынешнем заложили здесь мемориальный сквер. Весной незастроенный участок последнего приюта казаков привели в божеский вид, установили Поклонный крест, отслужили здесь первый заупокойный молебен и постановили — быть на этом месте церкви Всех Святых.
ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ
ВОПРОС о кладбище обозначился сразу по окончании строительства Казачьего собора, в 1840 году. В войсковую канцелярию казачьего войска поступил рапорт, письмо ушло окружному начальнику, а уже летом 1841 года пришел ответ о выделении земли под войсковое кладбище. А годом позже здесь сделали первые захоронения. Омская летопись хранит газетные публикации, писавшие о том, что в 60-х годах XIX века Казачье кладбище было одним из самых опрятных в городе: широкая аллея, украшенная цветниками, чистота, ухоженность. В 1859 году на средства купца Владимира Кузнецова на входе поставили красивую часовню. Еще через 40 лет на средства другого купца, Григория Шкроева, часовню значительно расширят, пристроив большую каменную колокольню и притвор. После реконструкции Всехсвятская церковь вмещала до 400 человек. По воспоминаниям очевидцев, она была украшена позолотой, хрусталем и весьма приличной иконописью.
В 1938 году храм у верующих отобрали, разместили в его стенах склады, а в 1975 вообще снесли.
На казачьем погосте хоронили не только казаков — здесь нашли последний приют многие именитые люди старого Омска. Кладбище делилось на несколько секторов — православный, католический, холерный. Отдельное место было отведено Кадетскому корпусу.
НОЧНЫЕ ТЕНИ
ГРАБИТЬ могилы начали еще задолго до официального закрытия. За бутылку водки со сторожем можно было договориться о переносе дорогих мраморных памятников на могилы своих близких. Плиты — кочевницы и сегодня встречаются на Старо-Северном и на Старо-Восточном кладбищах. Необычные композиции надгробий и качество мрамора выдают их почтенный возраст и трагическую судьбу. Памятники-часовенки, ангелочки, выкорчеванные пни… Разгром остановил бульдозер, широким ножом снесший с лица земли и последнюю намять о захороненных здесь наших предках.
Задолго до войны, в 1935-м, заговорили о необходимости закрыть кладбище, разросшееся с годами и оказавшееся в итоге в черте города. На месте, где планировали строить областную клиническую больницу и городок медицинского института. Окончательное решение о закрытии кладбища приняли в 1941, но война внесла свои коррективы, захоронения продолжались. Официально казачий погост закрыли в 1942 году, хотя, утверждают краеведы, вплоть до 1947 года там вели захоронения.
ПОСЛАНИЕ ПОТОМКАМ
На каждом кладбище есть мартиролог, записывающий фамилии всех захороненных. К сожалению,книги эти не сохранились. И только благодаря ученому-краеведу Андрею Палашенкову сегодня мы можем судить о том, каким было Казачье кладбище.
В 50-х годах краевед не только описал его, но и переписал эпитафии со всех уцелевших памятников. Палашенкову помогал фотограф Борисов. Личный фонд краеведа-историка хранится в госархиве Омской области, а его сотрудники подготовили рукопись книги «Омский некрополь», посвятив один из разделов Казачьему кладбищу.
Здесь покоились многие известные люди — генерал-лейтенант Георгий Катанаев, историк казачьего войска Василий Квитковский, архиепископ Анатолий Каменский, известный ботаник Михаил Сиязов, архитектор Илиадор Хворинов, автор проекта здания Драматического театра, а еще талантливый писатель, член Сибирского Географического общества Александр Новоселов, трагически погибший в 1918 году. Хоронили здесь и репрессированных. По неподтвержденным пока документально сведениям здесь покоился священномученик Серафим Звездинский (1883-1937 годы), причисленный впоследствии к лику святых.
Постепенно кладбище ветшало, разрушалось, гибло. Одна из газет в 1926 году писала: «Пришли война и революция. Город разросся. И Казачье кладбище обступили новые строения. С утра до вечера по его аллеям движется нескончаемая вереница пешеходов, утром — к центру, вечером — обратно. Шум, перебранка, грохот. Нет в помине прежнего благолепия. Зимой ломали деревянные кресты на дрова, летом принялись обрабатывать железные для перекупщиков. Обитатели городского дна ночуют в часовенках над генеральскими и чиновничьими могилами. И еще жаль деревьев: ломают их нещадно…»
Не нас ли обрисовал автор газетной статьи прошлого столетия? Ведь мы живы, пока живет память о предках.
Автор благодарит за помощь в подготовке материала историка-краеведа Александра Логунова.