Нас задержали поутру на выезде из Омска — у патрульного поста по муромцевской трассе. Обычная поначалу процедура: ваши документы, откройте багажник… Но вот водителя «просят» пройти, а это уже, как мы понимаем, нечто посерьезнее.
Старшина Чулошников (пришлось познакомиться) уселся за телефон. Звонки «наверх».
Хладнокровно, во избежание провокаций, ждем — гадая, что и почему. Ясности никакой. Единственное, что приходит на ум: суета вокруг выборов. К тому же в багажнике нашего «Москвича» — свежие номера газет «Красный Путь» и «Омское время». А вся эта (более чем законная) «продукция» подвергается в последнее время преследованию. Буквально накануне был звонок из поселка Речной, что в Омском районе: селян задергали сотрудники милиции по поводу состоявшейся здесь встречи с депутатом Госдумы, закончившейся коллективной жалобой на незаконные действия милиции.
И вот наконец на пост поступает первая информация, но она не только не вносит ясность, но даже обескураживает своей нелепостью. Машина-де находится в ориентировке — якобы за перевозку краденого. Наш молодой водитель, управляющий автомобилем по доверенности, взволновался. Ничего себе ориентировка!?
В конце концов появляется капитан из Октябрьского РУВД — и машина, согласно рапорту, передается этому РУВД «на задержание». Это означает — едем не в Горьковский район, как планировали, а обратно в город. Да еще и в сопровождении!
В Октябрьском РУВД черт-те сколько времени ушло на выяснение того, кому и по какой причине мы «дорогу перешли». Так что теперь нас «передают»… участковым. Те, естественно, в недоумении. Опять начинаются звонки. После одного из них «оживление в зале». Оказывается, машина потому была объявлена в розыск, что на ней якобы в одну из предыдущих ночей разъезжал некий молодой человек, расписывавший забор где-то у завода Баранова призывами голосовать за… Полежаева. Но за рулем той мифической машины, как мы тут же проясняем, сидел «человек лет сорока», а мой знакомец Петр, товарищ по сегодняшнему «инциденту», согласившийся сгонять в сельский район, ну никак не тянет в свои двадцать два на означенный возраст. Что видят и люди в погонах. Объяснение все же снимают. Правда, появившийся вдруг сотрудник угро тоже было сел снимать объяснения, но ему подсказали, что два объяснения в течение десяти минут — это будет слишком.
Ну все — пока? Ан нет! В три часа дня надо явиться к заместителю начальника РУВД — тому, «который занимается выборами». Это что еще за должность в милиции?
В общем — поездка в район не состоялась. Нами «занимались» в общей сложности свыше десятка сотрудников милиции — от прапорщика Алимбергенева до подполковника Сахарова. Вовлечены были гибэдадэшники, угро, участковые. И все это ради того, чтобы установить нашу полную непричастность к инциденту у завода Баранова. То есть, подчеркиваю, редактор коммунистической газеты угробил уйму времени из-за надписи на заборе в честь Полежаева. Ну явная провокация, попытка выставить нас заборными хулиганами! Или — бредятина, как выразился в порыве раздражения на вышестоящих чинов один из наших милицейских собеседников. И когда, мол, она только кончится?
— 8 сентября, — ответил я.